Нижегородцам рассказали о судьбе первого начальника Охранного отделения

Уходящий год стал годом 120-летнего юбилея потрясений первой русской революции. Об этой революции 1905 – 1907 годов мне приходилось писать неоднократно, как и о её причинах – как правило, на определённом историческом этапе в одной точке сходятся неразрешённые проблемы общества, после чего и происходит революционная вспышка…

Так, в начале прошлого века российскую интеллигенцию не устраивал абсолютизм царского самодержавия. Интеллигенция требовала большей свободы слова, разрешения любых политических собраний, введения парламентаризма. Но более всего недовольство выражали народные массы, рабочие и крестьяне, у которых накопились свои претензии к царской власти.

Крестьяне были сильно озабочены нерешённым земельным вопросом. Когда-то, в 1861 году, их освободили от крепостной зависимости, но на деле эта реформа обернулась не столько получением личной свободы, сколько «освобождением» крестьян от земельных наделов. Потому что в ходе реформ лучшая и прежде всего пахотная земля осталась в собственности помещиков. Возмущённые мужики бунтовали против неразрешённого земельного вопроса много раз, но именно в 1905 – 1907 годы крестьянская масса начала радикальный поход за свои права, вплоть до массовых погромов помещичьих усадеб…

Впрочем, главной и движущей силой первой революции стал, конечно же, рабочий класс, который во времена Российской империи существовал практически в нечеловеческих условиях, без каких-либо нормальных человеческих и трудовых прав. Собственно, сама революция началась с Кровавого воскресенья, когда в Петербурге 9 января 1905 года была расстреляна рабочая демонстрация, которая шла к царю с просьбой защиты от безжалостной эксплуатации. Этот расстрел всколыхнул рабочие массы по всей России, не исключая и Нижегородскую губернию…

Очень дотошный жандарм

Эта революция, как известно, обернулась тысячами жертв, став своеобразным прологом к куда более грозным событиям 1917 года и последующих лет. Причём жертвы были со стороны как революционеров, так и контрреволюционеров. Вот об одной из таких жертв первой русской революции и хотелось бы поговорить особо. Речь идёт о начальнике Нижегородского охранного отделения, жандармском ротмистре Александре Васильевиче Грешнере.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Александр Васильевич Грешнер из дворян Московской губернии, родился в 1867 году. Учился в Елисаветградском и Тверском кавалерийских юнкерских училищах. В 1893 году – корнет 9‑го драгунского Елисаветградского полка. Тогда же переведён в Пограничную стражу, поручик. 1896 год – причислен к Отдельному корпусу жандармов (ОКЖ), после чего служил в различных жандармских подразделениях, главным образом в западных губерниях империи. 24 мая 1903 года – прикомандирован к Нижегородскому губернскому жандармскому управлению с назначением на должность Нижегородского охранного отделения. Женат на дочери действительного статского советника Ольге Александровне Дмитриевой. Имел детей: дочерей Лидию и Людмилу, сыновей Василия и Георгия…

Можно сказать, что Грешнер стал первым начальником Нижегородской охранки, образованной в 1902 году. Как свидетельствуют сохранившиеся документы, ротмистр являлся очень дотошным в розыскном деле человеком. Буквально с немецкой пунктуальностью (его предки были выходцами из Австрийской империи) он вёл расследования по пресечению деятельности нелегальных революционных организаций в Нижегородской губернии, особенно социалистов-революционеров (эсеров) и социал-демократов. Его агентура активно внедрялась в революционное подполье, которое Охранное отделение громило регулярно и весьма успешно.

Именно Грешнер первым из ответственных чиновников обратил внимание на тревожную ситуацию с Сормовским заводом, ставшим настоящим рассадником революционных настроений – прежде всего по причине безобразного отношения хозяев предприятия к своим рабочим, которым платили мизерную заработную плату и которых заставляли трудиться по 10 – 12 часов почти без выходных. Поэтому революционная агитация, как отмечал в своих рапортах тот же Грешнер, находила здесь самый широкий отклик:

«Село Сормово, будучи одним из крупнейших рабочих центров империи, с самого начала возникновения социалистической пропаганды в России является местом, где находили себе постоянный приют и благодатную почву для преступной деятельности всякие революционные элементы. Розыск и наблюдение в однородной и сплочённой общими интересами рабочей массе сопряжены с чрезвычайными трудностями. Если к этому ещё добавить, что наружное наблюдение в селе Сормове почти не даёт никаких результатов, а также, что сношения по экстренным надобностям конспиративного характера ввиду отдалённости данного села от местонахождения отделения крайне затруднительны, то трудность правильной постановки политического розыска в селе Сормове обрисуется с достаточной ясностью».

В августе 1903 года Грешнер зафиксировал «многочисленные сходки рабочих сормовских заводов, которые регулярно собираются в окрестностях Сормова». И на этих сходках не только обсуждались забастовки или одни лишь абстрактные революционные лозунги. Так, на одной из таких сходок был задержан известный впоследствии большевик Павел Мочалов – при обыске у него нашли финский нож и заряженный пятизарядный револьвер. Оказалось, что сормовские социал-демократы прямо рекомендовали рабочим обзаводиться оружием и при насильственных действиях со стороны полиции непременно отвечать вооружённым сопротивлением.

Насколько такая пропаганда оказалась востребованной рабочими, видно из криминальной хроники за конец 1903-го – начало 1904 года: тогда в Сормове были зарегистрированы многочисленные случаи стрельбы из разных видов оружия и даже покушения на полицейских.

И хотя все ЧП тогда обошлись без тяжёлых последствий, стало очевидно, что с царизмом революционеры уже серьёзно собирались бороться отнюдь не только одним словом.

А в сентябре 1903 года в лесу между сёлами Сормово и Канавино местными крестьянами был обнаружен труп нижегородского мещанина Иосселя Пятницкого. Как подчеркнул в своём очередном рапорте ротмистр Грешнер, речь в данном случае может идти о политическом убийстве, ибо Пятницкий являлся секретным сотрудником охранного отделения:

«Сотрудничество Пятницкого состояло в том, что он заводил в местной рабочей еврейской и христианской среде близкие знакомства с лицами, политически неблагонадёжными, и о замеченных им противоправительственных действиях и замыслах этих лиц поставлял меня в известность».

Работал Пятницкий в Сормове, но работал, по всей видимости, неудачно. Рабочие-революционеры вычислили его как сотрудника охранки, после чего заманили Пятницкого в глухой лес, где и забили агента насмерть. Не зря по настойчивому предложению ротмистра Грешнера Нижегородский губернатор ввёл в 1904 году в Сормове временное чрезвычайное положение…

Именем революции?

Эта трагическая история буквально ошеломила ротмистра Грешнера. А особенно его потрясло слишком мягкое отношение следствия к подозреваемым в убийстве, доказать вину которых так толком и не удалось. Вот почему ротмистр категорически требовал для политических арестантов только «содержание под стражей», а вот другие, менее жёсткие меры пресечения, должны обязательно согласовываться с Охранным отделением. В условиях начавшейся революции эта инициатива вышестоящим начальством была одобрена, что, по всей видимости, и стало одной из причин для вынесения Грешнеру смертного приговора со стороны революционного подполья…

Поздним вечером 28 апреля 1905 года прямо возле дверей Охранного отделения, которое тогда располагалось на Дворянской (ныне Октябрьской) улице, Александр Васильевич Грешнер был убит – неизвестный человек в упор расстрелял ротмистра из пистолета.

На выстрелы примчались дежуривший рядом караульщик и дюжий городовой по фамилии Соколовский – они стали преследовать убийцу. Убийца бежал по улице Варварской, ведя огонь по преследователям. Городовой из своего оружия стрелял в ответ – хорошо, что в это позднее время на улице никого не было, иначе большой беды было бы точно не миновать.

В это время второй караульщик по фамилии Курицын выбежал из переулка навстречу преступнику. Тот сначала от неожиданности остановился, а потом выстрелил в Курицына буквально в упор. Перепрыгнув через упавшего, убийца рванул дальше…

Его удалось догнать и скрутить только на Благовещенской площади (ныне площадь Минина). У неизвестного был отобран револьвер системы «Браунинг». Убийцу доставили в первый корпус Нижегородской тюрьмы, где ещё раз тщательно обыскали. Он оказался дворянином Пензенской губернии Александром Львовичем Никифоровым, возраста 25 лет, находившегося под надзором полиции. И хотя от любых показаний арестованный наотрез отказался, заказчики убийства ротмистра Грешнера выявились уже на следующий день, когда в Нижнем получила хождение эсеровская листовка следующего содержания:

«Партия социалистов-революционеров! В борьбе обретёшь ты право своё! От Нижегородской боевой дружины. Газеты сообщили уже об убийстве начальника Нижегородского охранного отделения ротмистра Грешнера. Считаем нужным добавить, что убийство совершено по постановлению от 19 апреля Нижегородской боевой дружиной. Привет смелому товарищу!»…

«Осталась я без всяких средств к существованию»

Таким образом, к смерти Грешнера приговорили боевики из эсеровской партии, которая в годы первой русской революции славилась своим безудержным террором, в ходе которого погибали не только рядовые жандармы или чиновники, но и целые министры.

Примечательно, что нижегородские эсеры не раз грозили Грешнеру расправой, один раз даже публично – причём как раз в канун убийства. Почему ни сам ротмистр, ни его коллеги по жандармскому корпусу всерьёз не отнеслись к этим угрозам, до сих пор остаётся загадкой.

…Эсер Никифоров за совершённое двойное убийство был повешен на территории Нижегородского острога. А самого Александра Васильевича Грешнера похоронили на Петропавловском кладбище Нижнего Новгорода (ныне этого кладбища нет, а на его месте сегодня находится парк Кулибина).

После похорон супруга ротмистра Ольга Александровна подала в Департамент полиции несколько прошений о материальной поддержке: «Осталась я с семьёй без всяких средств к существованию. Детей у меня четверо, никуда не пристроенных: старшая дочь 11 лет, сын 10 лет, дочь 4 лет и 1 года крошечный сынишка». Департамент выделил вдове тысячу рублей (весьма солидная сумма по тем временам).

Известно, что семья Грешнеров уехала из Нижнего, несколько раз перебиралась с места на место, пока не осела на родине Ольги Александровны, в Москве. Как потом сложилась судьба самой супруги ротмистра и её дочерей, я не знаю. А вот о сыновьях известно больше. Старший сын ротмистра Василий Грешнер стал моряком – выучился в мореходном училище на штурмана, много путешествовал по миру, в годы Первой мировой войны воевал во Франции и в конце концов осел в Австралии. Василий Грешнер прожил долгую жизнь, уйдя в мир иной в возрасте 82 лет…

Иначе сложилась судьба младшего, Георгия, – это тот самый крошечный сын, как писала про него мама в 1905 году. Он свои недолгие 38 лет прожил в Москве, где трудился рабочим и инженером сцены в одном из столичных театров. Осенью 1941 года добровольно ушёл на фронт Великой Отечественной войны. Командовал взводом связи, но в апреле 1942 года пропал без вести… Лет пятнадцать назад его сын, Святослав Георгиевич Грешнер, побывал в Нижнем Новгороде, где посетил все места, связанные с жизнью семьи…

…Конечно, каждый волен относиться к личности Александра Васильевича Грешнера по-своему. Однако человек погиб на своём боевом посту, что уже не может не вызвать чувства уважения. Поэтому ротмистр Грешнер вполне заслужил достойного увековечивания в нашей нижегородской истории…

Ранее на сайте pravda-nn.ru рассказывалось, что привело нижегородцев на баррикады первой русской революции.