Последняя Минутка в жизни: 25 лет назад в Грозном погибли 10 сотрудников нижегородского СОБРа

Металлический голос метронома отсчитывал минуту молчания. В скорбной тишине застыли в строю десятки полицейских, бойцы Росгвардии, курсанты Нижегородской академии МВД, ветераны правоохранительных органов. В минувшую субботу, 6 марта, на кладбище Марьина Роща состоялось траурное мероприятие, посвящённое памяти сотрудников СОБРа, погибших в Чечне весной 1996 года.

На помощь коллегам

Они несли службу в РУБОПе – Региональном управлении по борьбе с организованной преступностью. В феврале 1996‑го в составе специального отряда быстрого реагирования (СОБР) два десятка бойцов отправились в очередную командировку в Чечню. Молодые здоровые парни, хорошо обученные специалисты. Это подтверждала их первая поездка на Северный Кавказ. Многие по её итогам были награждены орденами и медалями. В 1996‑м они тоже получили награды, десять из них – с пометкой «Посмертно».

6 марта чеченские сепаратисты планировали захватить Грозный, войдя в город с нескольких направлений. Ранним утром они атаковали военные комендатуры и блокпосты внутренних войск в районе площади Минутка. Сотрудников нижегородского СОБРа подняли по тревоге, они быстро прибыли в Главное управление оперативного штаба (ГУОШ). Один за другим для решения поставленных задач выезжали с территории ГУОШа бронетранспортёры коллег – курганского, пермского, липецкого СОБРов. Через какое-то время выяснилось: бойцы попали в засаду. Нижегородцы рванули им на выручку.

Из оперативного донесения: «При следовании по Старопромысловскому шоссе около разрушенного здания института нефти и газа десант попал под обстрел. Не останавливаясь ответили автоматно-пулемётным огнём. Проследовали через мост. До первого подбитого БТР липецкого СОБРа оставалось около 150 метров, когда боевики открыли огонь из автоматов и гранатомётов. Собровцы десантировались и вступили в бой, используя автоматы и пулемёты».

Для 10 наших ребят бой на площади Минутка стал последним в жизни. Алексей Чистяков, Вениамин Старостин, Андрей Прима, Андрей Евлампиев, Александр Кудрявцев, Алексей Кудрявцев, Пётр Пронин, Алексей Верещагин, Павел Ромашов, Дмитрий Сябаев…

Кому-то из них на тот момент не исполнилось и 30, кто-то едва перешагнул этот возрастной рубеж. Так сложилось, что однофамильцы Кудрявцевы оказались в этом траурном списке в самом начале и в самом конце: Александр был самым молодым, 24 года, Алексей – самым старшим, 36.

Великий русский дух

– Всё, что происходило тогда на Северном Кавказе, реакция на все проблемы – это то, что называется Родину защищать, – сказал генерал-майор милиции в отставке Иван Кладницкий, руководивший Волго-Вятским РУБОПом с 1989 по 2002 годы. – Если бы не было тех событий и положительного финала, ещё неизвестно, как у всех нас сегодня складывалась бы жизнь. Очень жалко ребят, совсем молодые, даже если по званиям посмотреть – лейтенант, старший лейтенант, это 25 – 26 лет. Но русского человека, его великий русский дух не сломить никому и никогда. Был в том бою такой эпизод. Когда закончились боеприпасы, рядом находились Суриков, Кулыгин и Корнев, они переговаривались между собой: «Если сейчас нас духи атакуют, точно отрежут нам головы». А Корнев говорит: «У меня ещё граната есть, давайте вместе соберёмся и рванем её вместе с духами напоследок». Нашим ребятам повезло. Им на помощь пришли боевые товарищи из внутренних войск во главе с майором Гореловым. Николай Борисович, вот он рядом, прибыл к нам из Саратова.

– Я до сих пор помню этот бой, – говорит Николай Горелов. – У меня стояла задача усилить КПП, но когда я услышал, что наши ребята погибают, принял решение оказать им помощь. Решение это было непростым: я подвергал опасности жизни своих бойцов. Но у нас всё получилось – и это главное!

На своём БМП он вывез с поля боя около 20 собровцев, среди них были и наши бойцы. С тех пор нижегородцы крепко дружат с саратовцами.

Время не лечит

– В той ситуации можно было выжить, только действуя вместе. Совершая поступки, сродни подвигу, – говорит Евгений Макаров, бывший в своё время заместителем Ивана Кладницкого. – Мне пришлось сообщать четырём семьям о гибели их сыновей, мужей. Пришлось ехать и к моему другу Петру Пронину. Я только к двери подошёл, и вдруг слышу, как его дочь Маша зарыдала: почувствовала, что папки больше нет. 25 лет прошло, а эта рана не затягивается, не заживает.

– Это память, которая всегда с тобой, – говорит вдова Александра Кудрявцева Наталья. – У нас с Сашей у единственных на тот момент не было детей, у остальных – ребятишки малые, а у кого и по двое. Когда произошла эта трагедия и мне говорили, что надо продолжать жить, я не понимала в принципе, как это может быть. Но самую страшную боль от потери, я считаю, переживают родители. Четверть века они с ней – один на один.

– Пока дочка была маленькая, я ей постоянно рассказывала про папу, показывала фотографии, – делится вдова Дмитрия Сябаева Ольга. – Сейчас ей уже 26, и в скором времени она будет показывать фотографии и рассказывать теперь уже про дедушку. Четыре месяца назад у нас родилась внучка.

– Да, время идёт, но оно нисколько не лечит, – замечает вдова Павла Ромашова Наталья. – До сих пор помню свои ощущения, когда узнала о гибели мужа. Будто на краю пропасти стою. Раньше я всегда знала, что у меня есть защитник, сильное плечо рядом. Ходила ночью по улицам и нисколько не боялась, а тут с закрытой дверью стала всего пугаться. Счастливый мир, в котором я жила, рухнул в одночасье. Дочка, ей было, когда погиб Павел, семь лет, заявила: «Буду как папа». Она его очень любила и любит, он всегда уделял ей много внимания. Но я не могла принять её решения, в итоге договорились, что она выберет профессию юриста. Так в итоге и получилось.

– Есть даты, которые навсегда останутся в истории региона, и 6 марта 1996 года – одна из них. Нижегородцы тогда проявили себя настоящими героями, вставшими на защиту Родины и своих товарищей. Их смерть той весной потрясла всю Нижегородскую область. Горе сплотило десятки тысяч людей, – сказал губернатор Нижегородской области Глеб Никитин.