Вечный гений: сын довёл Иннокентия Смоктуновского до самоубийства?

Съёмки крошечного эпизода знаменитого советского фильма «Убийство на улице Данте» шли неимоверно тяжело. Начинающий актёр никак не мог произнести свои реплики. Было снято уже 15 неудачных дублей. Съёмочная группа роптала, ассистенты открыто предлагали режиссёру заменить бездарного актёра. Но Михаил Ромм резко осадил всех возмущавшихся: «Неужели вы не видите, насколько он талантлив?!»

Классик советского кино стал первым, кто сумел разглядеть большое будущее этого нескладного и смущающегося актёра. Его имя – Иннокентий Смоктуновский – спустя годы узнала вся страна.

На линии смерти

За свою жизнь Смоктуновский, которому 28 марта исполнилось бы 95 лет, переиграл массу всевозможных аристократов. Настолько убедительно, что многие были уверены – в нём самом течёт дворянская кровь.

На самом же деле Кеша Смоктунович – такова настоящая фамилия гениального актёра – родился и вырос в далёкой сибирской деревушке. Сюда его деда-белоруса, который служил егерем в Беловежской пуще, сослали за случайное убийство зубра.

Многодетная семья, в которой было девять детей, едва сводила концы с концами. Когда будущему актёру исполнилось пять лет, его вместе с братом от деревенской голодухи отдали «на житьё» в Красноярск, в семью сестры отца. Здесь-то маленький Иннокентий впервые и попал под очарование театра.

В 1943 году 18-летний Смоктуновский был отправлен на фронт. Участвовал в боях на Курской дуге, в форсировании Днепра, в операции по освобождению Киева, был награждён медалью «За отвагу».

«Не верьте, когда говорят, что на войне не страшно. Это слова», – вспоминал он позже.
В декабре 1943 года под Киевом будущий кумир зрителей попал в плен и месяц кочевал по лагерям для военнопленных. Но, видимо, судьба решила, что этому парню суждено выжить…

Когда пленных перегоняли из одного лагеря в другой, колонну остановили на берегу реки.

Смоктуновский спрятался за опору моста через реку. Это его и спасло. Потом он долго скитался по лесу, пока не набрёл на дом местных жителей, на пороге которого и потерял сознание. Его подняли, отнесли на кровать, накормили, вымыли в бане, выходили…

Через месяц окрепший Смоктуновский попал в партизанский отряд, который вскоре соединился с частями регулярной армии. В её составе он и дошёл до Германии с ещё одной медалью «За отвагу».

Маленькие трагедии

Однако несмотря на все заслуги, после войны Смоктуновскому, как бывшему пленному, было запрещено жить в 39 городах страны. Пришлось осесть в родном Красноярске. Здесь он поступил в театральную студию при Красноярском театре. Правда, проучился он там менее года. По одной версии, его выгнали за драку, по другой – за профнепригодность.

В итоге будущая гордость советской сцены устроился в Норильский театр, где тогда служил и Георгий Жжёнов. Именно директор театра настоял на том, чтобы Иннокентий Смоктунович сменил свою неблагополучную, по его мнению, фамилию на более звучный псевдоним – Смоктуновский.

Уже под этим именем он поступил на службу в Дагестанский русский театр в Махачкале, где и встретил свою первую взрослую любовь – актрису Римму Быкову. Она вскоре стала его женой. Правда, спустя пару лет в семейной жизни наметились проблемы. Говорят, что Римма увлеклась молодым актёром. Смоктуновский страдал и будто бы даже порезал ножницами на мелкие кусочки все платья жены.

В этот непростой для будущей звезды период его заприметила московская актриса Римма Маркова. Она и уговорила возглавлявшую в ту пору московский театр имени Ленинского комсомола Софью Гиацинтову взять талантливого актёра к себе. Свободных ставок в театре не было, и Смоктуновского взяли на разовые выходы.

Он пытался устроиться в какой-нибудь другой театр. Но ни в один из восьми театров, которые обошёл Смоктуновский, его так и не взяли.

Он жил впроголодь и, чтобы прокормиться, продавал вещи, ночевал у друзей, но твёрдо верил, что рано или поздно добьётся успеха. И успех не заставил себя ждать.

После того как Смоктуновскому удалось устроиться в Театр киноактёра, его начали приглашать на эпизодические роли в кино. В одной из таких ролей на него обратил внимание легендарный руководитель ленинградского БДТ Георгий Товстоногов. Он как раз искал актёра на роль князя Мышкина в спектакле «Идиот».

С этого спектакля началось восхождение Иннокентия Смоктуновского к славе. Постановка имела бешеный успех. Многие критики называли этот спектакль самым сильным театральным потрясением в своей жизни. Народ, чтобы попасть на спектакль, ночами простаивал в очереди за билетами. Люди ехали в БДТ со всего Советского Союза.

Внук Достоевского, увидев спектакль, первым назвал Смоктуновского гением. Сам Иннокентий Михайлович с этой восторженной оценкой был полностью согласен.

Как вспоминали коллеги знаменитого актёра, он сам тоже называл себя гением. «Так и говорил о себе, тихо и смущенно: я – гений», – вспоминала Алла Демидова. А на её вопрос, кого из живущих актёров он ставит вровень с собой, так же тихо отвечал: никого. «В том не было ни позы, ни самомнения – только констатация факта», – делилась актриса.

…После роли Гамлета в одноимённом фильме Григория Козинцева к Смоктуновскому пришло уже международное признание. Ну а всенародную любовь актёру принёс фильм «Берегись автомобиля».

Изначально роль Юрия Деточкина предназначалась Юрию Никулину. Но он отказался сниматься в картине, и Рязанов решил пригласить Смоктуновского. Уговорить его оказалось делом нелёгким – у актёра недавно родился сын, ему хотелось больше времени проводить дома.

Но Рязанов всё же добился от Смоктуновского согласия на роль. И это согласие он дал даже вопреки воле своей второй жены Суламифи, мнением которой очень дорожил.

Романс о влюблённой

«Я есть, я буду, потому что пришла она», – так отзывался о жене знаменитый актёр.

Познакомились они в Театре киноактёра, где Суламифь работала в пошивочным цехе.

Смоктуновский зашёл примерить костюм. После этого он зачастил в цех. Спустя время они поженились.

Именно Суламифь устроила Смоктуновскому судьбоносную встречу с режиссером и директором «Мосфильма» Иваном Пырьевым, благодаря чему его взяли в Театр киноактёра.

Смоктуновский очень дорожил женой. «Для меня семья – это в первую очередь жена: здесь – тепло, любовь, надежда, вера, уют, достоинство, мораль и нравственность», – делился актёр.

Суламифь, которую актёр ласково называл Соломокой, и в самом деле была настоящей опорой своему талантливому супругу. «Моя жизнь была служением Актёру и Гению. Художник должен иметь безукоризненные условия», – делилась Суламифь.

И она эти условия ему обеспечивала. Организовывала быт, растила детей, оберегала от всяческих проблем. Очень быстро из художника по костюмам она превратилась в домохозяйку. И никогда не жалела, что пожертвовала карьерой ради семьи – а как иначе?

Смоктуновский был бесконечно благодарен жене за эту заботу. По его словам, своим успехом он в первую очередь был обязан ей. «И если о том спросить, что же такое Смоктуновский, то это во многом моя жена. Всё прекрасное открылось во мне за время моей совместной жизни с этим замечательным человеком», – уверял Иннокентий Михайлович.

Она никогда не ревновала его к красавицам партнёршам – Анастасии Вертинской, Татьяне Лавровой. Более того, была уверена, что это они ревновали его к ней. «Думаю, они завидовали, что я вышла замуж за такого мужчину», – делилась Суламифь.

Их первая дочь умерла, не прожив и года. Возможно, поэтому он с особой трепетностью относился к родившимся позже дочери Маше и сыну Филиппу, мечтал, что они пойдут по его стопам. Но не получилось.

Филипп вообще стал главной болью великого артиста. Он очень рано приобщился к наркотикам. Знаменитый актёр пытался лечить Филиппа, устраивал его в специализированные клиники, но всё безуспешно. Щукинское училище он бросил, на работу устраиваться не стал.

Говорят, что именно поведение Филиппа стало причиной инфарктов Смоктуновского, один из которых великий актёр не пережил.

В тот последний вечер своей жизни Смоктуновский сидел вместе с Арменом Джигарханяном в номере подмосковного санатория имени Герцена. «Я много сыграл ролей, прожил интересную жизнь и смерти нисколько не боюсь», – сказал напоследок Смоктуновский.

Через несколько часов его не стало.