Валерий Барыкин: «Пин-ап нельзя назвать искусством в чистом виде»

С середины октября кинотрилогию фильмов Александра Карпиловского «Частное пионерское» смогут увидеть зрители всего мира – ленты вышли на популярном международном интернет-сервисе Netflix. И, как оказалось, яркие и самобытные афиши к картинам нарисовал нижегородский художник.

Корреспонденты газеты «Новое дело» поговорили с Валерием БАРЫКИНЫМ о его сотрудничестве с разными компаниями, о проблеме авторских прав и уникальном стиле советский пин-ап, который и принёс автору международную известность.

Весёлые картинки

– Валерий, как у вас родилась идея заняться настолько редким жанром, как советский пин-ап?

– Над подобными изображениями я работаю уже около 13 лет. Тогда я стал интересоваться социальными плакатами прошлого как человек, ценящий советское наследие. И в то же время мне всегда было любопытно американское реалистичное искусство. Хотя, признаться, пин-ап нельзя назвать искусством в чистом виде – это, скорее, что-то прикладное, некий китч, рассчитанный преимущественно на мужскую аудиторию. У меня родилась идея такой иронии – «вклеить» пин-ап девушку в социальный плакат. Таким образом можно было разбавить серьёзность советского плаката «легкомысленной» женщиной. Изначально я воспринимал это как шутку, юмор. А потом мне показалось, что это может быть и темой для творчества – даже очень актуальной.

– У кого ваши работы получили больший отклик – у молодёжи или у людей среднего возраста, ещё помнящих о времени, прожитом в СССР?

– Молодые люди с интересом восприняли эту тему. Хотя ко всему прошлому и советскому наследию сейчас они прохладно относятся. Вся эта серьёзная идеология не особо нужна молодёжи, которая предпочитает лёгкий и малоответственный стиль жизни. Но мне был интересен подход – посмотреть, как меняется мировоззрение людей.

Честно признаюсь, вначале было много разных отзывов – некоторые даже сочли идеи несколько кощунственными. Но другие – многие мои сверстники, например, – оценили чувство юмора и возможность вспомнить о Советском Союзе. Тем более что ничего крамольного, с идеологической точки зрения, в работах нет.

По всем правилам искусства

– Что привело к росту популярности ваших работ, ведь в какой-то момент они просто наводнили сеть?

– Я сделал серию работ. Они хорошо пошли в интернете, сработала так называемая вирусная реклама. Люди начали публиковать их у себя и искать мое имя в сети. Я тогда, да и сейчас тоже, публиковался на сайте Illustrators.ru, он объединяет авторов из ближнего зарубежья. Однажды за сутки на него пришли 25 тысяч региональных пользователей именно по запросу на мои изображения. После такой рекламы я и стал, можно сказать, популярным автором.

– Некоторые впервые массово познакомились с вашим творчеством неожиданным образом – увидев картинки на жестяных пивных банках. Сейчас создаются даже коллекции таких изображений. Как появилась идея подобного сотрудничества?

– Со мной связался гендиректор компании, у них в фирме оказались достаточно креативные ребята. Ранее они разрабатывали оригинальную ТВ-рекламу, но после запрета показа роликов об алкогольной продукции решили, что будут печатать мои иллюстрации на банках. Причём, что очень важно, они оказались готовы указывать моё авторство, а обычно такого никогда не делают в коммерции. Конечно, это была сильная реклама, ведь тираж разошёлся по всей стране. Я нарисовал для них 12 иллюстраций. Покупателям они очень понравились. И мы продолжили сотрудничество. По-моему, я нарисовал за всё время уже 29 банок. И будет ещё шесть.

– Каким образом выстраивается работа с заказчиками – насколько долго проходит утверждение изображений?

– Если говорить именно об этом сотрудничестве, то у нас установились довольно доверительные отношения. Чаще всего механизм такой: после поиска идей некоторые из них мы с гендиректором обговариваем, он одобряет, и затем я рисую. Но иногда мы даже обходились без эскизов – я просто высылал им готовую картинку. Есть нюансы, которые, конечно, изменяются, но они незначительные: например, поправляется лицо девушки или мелкие детали. Или, например, модель – блондинка. А оказывается, что уже пару последних раз были блондинки, и я меняю её на брюнетку. Радикально менял я только самую первую картинку в начале нашего сотрудничества. Но такие продуктивные и доверительные отношения бывают не всегда. Иногда среди заказчиков попадаются и капризные люди.

– С 14 октября на сервисе Netflix стали доступны три фильма Александра Карпиловского «Частное пионерское». Ленты были сняты ещё в 2012 – 2017 годах по рассказам известного политика и журналиста Михаила Сеславинского. Сейчас эти картины может увидеть весь мир, тем более они получили яркие афиши вашего авторства. Как вы стали работать над плакатами этих фильмов?

– Мне позвонил сам режиссёр, и после нашей беседы я посмотрел фильм. И с удивлением для себя обнаружил, что он снят про советских школьников из города Дзержинска, каким был и я. Более того, большую часть сцен «натуры» снимали в моём родном городе, где я ходил в школу. Я даже знал тогда самого Михаила Сеславинского, мы пересекались во время его участия в предвыборной гонке по одному из округов. И я был рад тому, что мне посчастливилось поработать над афишами фильма и анимированными титрами.

Картинные жесты

– Иногда ваши изображения можно найти растиражированными в самых разных местах – от открыток до чехлов для телефонов. И авторство указывается далеко не всегда. Вы как-то боретесь с такими случаями?

– Есть люди, которые хотят всё делать по-честному. А есть другие. Но это жизнь – негодовать, конечно, можно, но это мало что изменит. Самое сильное, что меня раздражает, – это AliExpress. Такая известная платформа, торговая площадка перепродаёт мои плакаты и изображения. Но, если честно, мне просто лень браться за дело, не хватает сил и энергии распутывать это.

– Как долго обычно длится работа над одним изображением?

– В среднем коммерческую картину я рисую за три недели. Конечно, бывает и дольше, но можно и раньше сделать, за две. Кроме того, сейчас я делаю работы маслом на холсте для аукционного дома Vladey в Москве. Вот там бывает, что на одно изображение уходит и больше двух месяцев.

– А как технически обычно проходит весь процесс подготовки рисунка, привлекаются ли для работы модели?

– Иногда я видел сюжет, который можно подснять в студии. Визуализировать таким образом, и это окажется эффективно. У меня в разное время были разные модели. Часто мне помогала супруга. Модель одеваем в нужные наряды: так как я работаю в определённом стиле, то уже давно собираю коллекцию – одежду мужскую и женскую, рабочие спецовки, военную форму, женские головные уборы 60‑х, 70‑х, 80‑х годов, сумки. Делаем снимки, а затем уже отрисовываю на компьютере. Иногда подсъёмки требуются и в процессе работы.

А бывает по-другому: нахожу референсные фото (изображение, чаще всего человека в различных позах, которое художник или дизайнер изучает, чтобы точнее передать детали. – Прим. ред.), и основываюсь на них. В таком случае типажи лиц получатся как бы сборные. Так что бывает по-разному. Знаете, как в произведении у Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда». Так и здесь: иногда сложно представить, из чего родится настоящее произведение искусства.