Юрий Грымов: «Я постепенно разочаровался в кино»

Юрий Грымов один из первых в шоу-бизнесе начал снимать музыкальные видеоклипы, он превращал клипы в целые художественный картины, с которых по сути и началась слава Алсу, Витаса и других. Его дебютный полнометражный фильм «Му-му» сначала вызвал шквал критики, а позже получил множество наград. В театре «Модерн», которым сегодня руководит Юрий Грымов, неизменные аншлаги. Притом, что цена билетов доходит до 12 тысяч рублей. Об отношениях со звёздами шоу-бизнеса, будущем отечественного кино и многом другом редакция газеты «Новое дело» поговорила с Юрием Грымовым.

Музыкальный ряд

- Вы были одним из первых, кто начал снимать отечественные видеоклипы. Именно вы сняли Алсу в образе Лолиты, придумали Витасу историю с жабрами, снимали Леонтевьева, Газманова и других. Как сложились ваши отношения со звёздами шоу-бизнеса?

- Я работал много и качественно и за свою работу получал достойный гонорар. Для меня всегда было важно добиться качественного результата, чтобы исполнитель, которым я занимаюсь, попадал в самое сердце зрителя, не только привлекал его визуально. Так получилось, что в шоу-бизнесе сегодня у меня практически нет друзей. Пожалуй, только Лолита Милявская — она сейчас играет в моем спектакле «Женитьба» в театре «Модерн». Отмечу, что мне было очень интересно работать и с Валерой Леонтьевым, он содержательный и умный человек, начитанный, ищущий, сомневающийся. Это важные качества для артиста.

- А благодарность они к вам испытывают? Ведь Алсу или Витас, по большому счёту, выстрелили после ваших клипов.

– Не знаю, об этом лучше их самих спросить. Для Алсу я снял четыре клипа. Но никаких дальнейших отношений помимо рабочего графика у нас не сложилось. Наверное, нам обоим это было не нужно. Ни разу на съёмочной площадке она не сказала «спасибо». Примерно такая же история сложилась у меня с Витасом. Когда его продюсер Пудовкин уговаривал меня снять клип, он сразу подчеркнул, что средствами тот не располагает. Я всё равно согласился, мне было интересно — парень только приехал в Москву, скромный, с хорошими данными. Я снял «Оперу №1», придумал образ с жабрами и красным шарфом, особой колористикой изображения. После съемок Пудовкин пришел ко мне в офис, встал на колени — я не шучу — и благодарил меня, попросив меня снимать Витасу и дальше.

А потом вышел другой клип, который снимал уже не я. У артиста появились деньги, и он решил обратиться к другому режиссеру. Можно ли сказать, что я обиделся? Наверное, можно. Понимал ли я, что такое поведение, к сожалению, норма для шоу-бизнеса? Конечно, понимал. Разочаровываться всегда неприятно, но я и сегодня стараюсь верить в лучшее в людях. В любом случае общения у нас больше не было.

Настоящего шоу-бизнеса сегодня нет. Он был в 90‑е годы, когда Розенбаум стадионы собирал, Пугачёва, Цой, группа «Секрет». Я помню, как ребята «рвали» сцены и огромные стадионы. Что осталось сейчас, нынешним звездам— клубы, корпоративы, дни рождения.

- Ну считается, что в шоу-бизнесе люди вообще далеки от творчества и в первую очередь интересуются деньгами.

- У меня существует своеобразный рейтинг, который я построил на основании своего довольно богатого и разнообразного опыта в индустрии. В самом низу — люди телевидения. Чуть выше — представители шоу-бизнеса, просто потому, что там чуть больше самостоятельности. Далее идут люди кино. Но мне колоссально повезло в этом плане — я работал с великими актерами, личностями, звёздами советского кинематографа. Сейчас же в этой сфере происходит глубочайшая девальвация. В киноиндустрии не случилось революции. Помните популярный лозунг из 1917-го: «Вся власть советам»? К сегодняшнему кинематографу он может быть применен с одной лишь разницей: «Вся власть – продюсерам». Со всеми вытекающими, весьма печальными для индустрии последствиями. Из кино ушло понятие «автор», ушла душа, фильмы выпускают, как на конвейере. Даже не фильмы – «продукты». Вот самое подходящее слово. Нынешнее время – время «продукта», как самого распространенного явления. Даже в супермаркетах сегодня вместо пива — «пивной продукт», а в кинотеатрах — кинопродукция. Отсюда — отношение к актёрам, как к гастарбайтерам: отработали, получили деньги — свободны. Сами актёры либо не понимают, что их призвание — искусство, либо даже не хотят этого понимать, соглашаясь с правилами игры.

На вершине моего личного топа — люди театра. Театр сразу проявляет непрофессионалов как «увеличительное стекло».

Я часто цитирую Аль Пачино, который сказал очень точно: «Актёр это канатоходец, который идет по натянутому канату. Только в театре канат натянут под потолком, а в кино он лежит на полу».

Вышел на экран

— Ваше появление в большом кинематографе тоже выдалось довольнореволюционным. Я помню, сколько критики вылилось на бедное «Му-му». Вы переживали тогда?

- Конечно, переживал, я не понимал причин такого отношения. Но вскоре, благодаря Клоду Лелушу, я получил в Европе награду за лучший дебют —приз «Золотая рука». Потом были «Ника», «Кинотавр» и много другихфестивалей и наград.

Я помню, как на канале «Культура» какая-то женщина жаловалась, что у государства нет денег на дебютные картины, но есть такие персонажи, у которых деньги есть, но лучше бы они ничего не снимали.

Я снимал не на государственные деньги. Я хорошо зарабатывал в шоу-бизнесе, мог построить дом, но решил снять фильм. В «Му-му» я вложил личные средства на восемьдесят процентов, также мне помогли неравнодушные друзья.

У нас в стране продюсерскому кино уже лет двадцать. И всё это время фильмы снимают на государственные деньги. И подавляющее большинство картин проваливаются в прокате! Но такие убогие результаты не мешают нашим кинопродюсерам надувать щеки и выступать с громкими декларациями о собственной крутости. Минуточку! Ну, если ты крутой — вот банк, иди туда, бери кредит, зарабатывай, возвращай заемные средства. Так ведь у крутых продюсеров принято? Но у нас, видимо, свои, особые представления о крутости и эффективности. Как говорится, следите за руками — но почему-то никто не следит. И независимого кино, кстати, у нас нет по той же причине: если есть «бесплатные» государственные деньги — зачем связываться с банками, зачем работать по-взрослому? Эта «кормушка» мешает. Она просто отучает думать, искать, лишает тонуса. И почти всегда — самостоятельности.

- Вы называли кинематограф своей самой большой любовью. И, тем не менее, оставили его. Чем он вас так разочаровал?

- Да, я постепенно разочаровался в кино. Российские кинопродюсеры, вчерашние и сегодняшние, поставили себе целью догнать Голливуд. Никогда не понимал, зачем это нужно. Ведь есть, например, любимое мною японское, корейское кино, и никто не стремится догнать Голливуд. Есть очаровательное, всеми узнаваемое французское кино, которое так же сохранило свое лицо. Есть множество стран, где развивают свой собственный кинематограф, и делают это вполне внятно и успешно. Имея все основания гордиться результатами и при этом, что важно, продвигая свою национальную культуру в мире.

У нас же в этой погоне за Голливудом прокат просто развалили. И что ещё страшнее – стали снимать в приключенческом жанре фильмы про Великую отечественную войну. Война — это не приключение.

Сегодня кинотеатры жалуются на то, что нечего показывать. Кто уничтожил отечественный прокат, отечественное кино? Сами же кинотеатры! Почему так вышло? Потому что в основу всей системы заложили один-единственный показатель: деньги, прибыль. Но так не работает, кино — это искусство, и даже к коммерческим аспектам нужно подходить с умом.

Я помню, какое это было унижение для создателей фильмов — добиться, чтобы тебя поставили в прокат. Кинотеатры работали на пакетном размещении голливудских картин.

- Но сегодня кинематограф, по сути, получил карт-бланш в виде существенного уменьшения иностранного проката. Теперь он имеет шанс выйти на новый уровень, который когда-то занимало советское кино?

- Не имеет. Хорошего российского кино катастрофически мало. Оно есть, но в ничтожно малом количестве. Зато плохого кино очень много. И люди, которые снимают плохое кино, остались в индустрии. Они же и снимают и руководят, дают сами себе награды. Круг замкнулся. При этом они никогда не признают, что это тупиковый путь, будут все также пытаться догнать Голливуд. Когда-то Петр I заложил этот принцип в русских – «догнать и перегнать Европу». На эту тему мы рассуждаем в спектакле «Петр» (первой части моей трилогии «Антихрист и Христос») в театре «Модерн».

Наши киноделы решили, что снимать народное кино — значит создавать «кинопродукцию» низкого качества, ведь зрителю нужно только такое кино. Я же так не думаю. Народ не глуп. Этот же зритель, который, якобы, не ходит на умное отечественное кино, приходит в театр и платит по 12 тысяч за билеты на спектакль. Это все тот же зритель, в среднем тридцати пяти лет, — я ориентируюсь по зрителям своего театра «Модерн».

Сценический бой

- А хорошие актёры, такие, о которых потом будут вспоминать как о великих советских артистах, на ваш взгляд, сегодня есть? Например, тот же Козловский или Петров?

- Вы называете актёров, которых мне искренне жаль. Они очень перегружены, переезжают с одной площадки на другую, играют кучу эпизодов, тонут в ролях. У них нет времени репетировать. Это такой актерский «чёс». Неужели эти съемки в жанре «не приходя в сознание» — делаются ради высокого искусства? Но есть среди «звездных» актеров и талантливые.

Делюсь печальным лайфхаком: если вы видите на экране огромное количество знаменитых актёров из телевизора, значит, фильм будет плохой.

Артист же должен не просто выучить текст — ему нужно работать над ролью, потратить свое время, силы, собраться с мыслями. А этим людям из телевизора некогда, они другим заняты. Ну да, симпатичные ребята. Если уж вспоминать про Голливуд: Рональд Рейган тоже был фактурным красавцем на экране, но дальше второстепенных ролей не продвинулся. Снимаю шляпу, кстати, перед прежним Голливудом, который тогда не дал «смазливому личику» без особых талантов выбиться на ведущие позиции. Рейган, конечно, сделал карьеру в другой области — и какую! Похоже, наши «звезды» — что кино, что эстрады, что спорта — именно этим примером вдохновляются. Только это всё — не про искусство, это про другое.

Конечно, я не считаю, что с актерским мастерством у нас абсолютная катастрофа. Есть много талантливых актёров в России. И все они, между прочим, работают в театрах. Я был в Орле и забрал в Москву замечательного артиста Петра Воробьёва, звезду Орловского драмтеатра, а ему уже 80 лет. До пандемии он играл у нас в спектакле «Ничего, что я Чехоff?». Гениальный артист!

Я вижу много талантливой молодежи. Каждый год труппа театра «Модерн» пополняется новыми молодыми актёрами.

Именно поэтому я считаю, что сегодняшняя политика государства в театральной сфере оправдывает себя. Российские театры избежали «голливудского сценария» (хотя в их отношении правильнее было бы сказать — бродвейского?), экспансии западных стандартов не произошло.

Я довольно скептически реагирую на разговоры о кипучей театральной жизни, например, в Лондоне, Берлине. Какая в Лондоне или Берлине театральная жизнь? Там по три с половиной театра на весь город! Для понимания: в одной только Москве97 государственных театров. Практически в каждом городе по два,по четыре крупных театра. Театральная жизнь в России развивается по собственномусценарию.

- Как получилось, что вы стали худруком театра «Модерн»? И как вам удалось превратить малоизвестный некогда театр в один из самых модных?

- Я поставил в РАМТе спектакль «Цветы для Элджернона», который уже 10 лет идёт с аншлагами. Потом я захотел выпустить там же, в РАМТе, «Войну и мир», но мне не предоставили такой возможности. Я был сильно удивлён — мой первый спектакль получил множество наград, был большой успех. Позже руководитель департамента культуры Москвы Александр Кибовский предложил мне возглавить театр «Модерн».

Когда я пришел, не увидел ни одного признака театральной жизни. Кому-то в этих условиях было уютно, но у меня были другие планы. Коллектив остался прежним процентов на пятьдесят. Мы набрали много новых артистов. Пришли сильнейшие актёры — Анна Каменкова, Игорь Яцко, Юрий Анпилогов, Александр Борисов. Они все –люди большого масштаба. Я избалованный режиссер, всегда работал с лучшими актерами, поэтому в «Модерне» мне удалось собрать очень сильных и ярких артистов. Все эти положительные перемены очень скоро и очень тонко почувствовал зритель, которому мы благодарны за отклик и внимание к нашему творчеству.

Когда у меня спрашивают, в чём залог успеха и аншлагов в моём театре, я отвечаю: «Всё очень просто: хорошая пьеса, хорошие актёры и хороший режиссёр. Театр – роскошь, которую вы можете себе позволить».