Апология консерватизма. Часть II. Политическая
Кто в молодости не был либералом, утого нет сердца; кто к старости не стал консерватором, у того нет головы. Бенджамин Дизраэли. Власть центральная. Разобравшись в прошлом выпуске с теоретическими основами и историческими истоками консерватизма, перейдем к его конкретному содержательному наполнению, причем именно в применении к России. Консервативных политических традиций, как мы уже отмечали в прошлом выпуске, довольно много, почти столько же, сколько современных политических наций. И если все их разбирать и анализировать, получится довольно объемный научный трактат, не имеющий до нашей прямой цели никакого касательства. А нам сейчас важно в самом сжатом и предельно упрощенном виде представить современный российский консерватизм во всех его аспектах, и попытаться обосновать, почему именно он в наибольшей степени отвечает как российской исторической традиции, так и поставленным перспективным целям. Сегодняшний выпуск мы посвящаем политическому аспекту консерватизма. Собственно, уже в самом названии объекта нашего внимания кроется половина ответов на поставленные вопросы. Консерватизм, понятно, что-то должен консервировать, сохранять. В данном случае мы имеем в виду историческую традицию, наиболее адекватно отражающую политическую сущность центральной власти. Консерватизм, в отличие от либерализма и социализма, всегда опирается на национальную историческую традицию, полагая, что любые новшества и реформы, не отвечающие этой самой национальной традиции, успеха иметь не будут и надолго не приживутся. Практика показывает, что здесь консерваторы правы. Возьмем, например, институт российской центральной власти. Только тогда, когда политическая власть в стране была единой, сплоченной и централизованной, государство интенсивно развивалось и успешно противостояло любой внутренней смуте и внешней агрессии. Пока в Киевской Руси власть находилась в руках одного, великого, князя, государство успешно развивалось и без особых затруднений отражало любые внешние агрессии. Как только власть расползлась по уделам, и каждый князь стал сам за себя, обороноспособность страны и ее сопротивляемость внешней агрессии резко снизились, в результате чего небольшой, даже по тем временам, десантный корпус монгольских войск прошел сквозь всю страну практически без боя. И точно так же, без боя были захвачены Литвой, а затем Польшей, западные русские княжества. И, наоборот, как только московские государи стали концентрировать в своих руках единую политическую власть, начался и процесс консолидации страны. Потеря авторитета и политической власти Борисом Годуновым привели, фактически, к потере страны, поделенной между внутренними мятежниками и внешними агрессорами. Ослабление власти императора и центрального правительства в ходе всех либеральных преобразований начала ХХ века привели страну к распаду и революционной смуте. То же самое повторилось и в конце ХХ века. Кажется, уроков вполне достаточно, чтобы сделать однозначный вывод. Если мы хотим сохранить Россию, как уникальную историческую целостность, не говоря уже про ее дальнейшее развитие, совершенствование и наполнение, мы должны утвердить в ней сильную централизованную, обладающую равными полномочиями на всей территории страны, и, по возможности, несменяемую. Власть высшая. Последний тезис требует пояснения. Сейчас уже стало почти аксиомой, что власть стоит регулярно менять. Таким манером, якобы, мы предохраняем ее от застоя, коррупции и вырождения в авторитаризм. Если же чиновников, в том числе и высших, президентов, менять раз в четыре года, все будет в полном ажуре. Еще раз повторим ? консерватизм базируется на национальных традициях. В этом смысле, Америка страна победившего консерватизма. Как постановили отцы-основатели, начиная с Джорджа Вашингтона, что президент должен править подряд не более двух сроков, каждый из которых по четыре года, так почти ни разу и не нарушили эту свою национальную традицию. Но какое отношение к России имеет эта американская традиция? Не естественнее ли вернуться к дореволюционной монархической традиции, которая, кстати, не имеет ничего общего с авторитарной советской? Власть монарха в России никогда не была деспотической и неуправляемой, как то нередко пытаются представить. Ибо она всегда была ограничена, как минимум, тремя силами: церковью, Боярской Думой (позднее, Сенатом), и Земскими соборами. Глупо говорить и про застойность монархической власти, поскольку вся нынешняя цивилизация ? хоть российская, хоть европейская, хоть китайская ? создавалась именно при монархических режимах. Освоение огромной территории Российской империи шло с такой скоростью и с такой эффективностью, которая не снилась даже советским плановикам, не говоря уже о нынешних «кремлевских мечтателях». За двадцать лет демократического развития не реализовано ни одного крупномасштабного технологического проекта. Ни одного! (Компьютеризация и телефонизация не в счет, поскольку идут они за счет западных компаний и спонсоров). А во время правления всего лишь одного последнего российского императора был проложен Транссиб, что некоторые иностранные журналисты сравнивали с открытием Америки, заложена автомобильная и авиационная промышленность, начал создаваться подводный флот и российский кинематограф. Про бурное развитие науки и искусства сейчас даже и говорить не стоит! В чем дело? И каким образом до всего этого касается вопрос о верховной власти? Самым прямым. В данном случае вопрос о власти ? есть вопрос центральный, ибо от него зависит и вся остальная государственная политика ? социальная, экономическая, национальная, территориальная, культурная, и т.д., и т.п. В условиях российских реалий и с учетом национальных традиций и особенностей, четырехлетний и даже восьмилетний срок правления не просто маленький, а еще и опасный. Ибо он формирует психологию временщика. Неинтересно начинать крупномасштабные проекты, если знаешь, что честь их завершения выпадет на долю другого. Не страшно начинать всякие безответственные мероприятия, если знаешь, что отвечать за них придется следующему правителю. Ну, хорошо, с нынешним президентом, можно сказать, повезло. А что со следующим? А как будет дальше? Так и надеяться на везение?! Не слишком ли самонадеянно?! Дело не в личности, дело в принципе. Нельзя в России передавать власть в другие руки каждые четыре года ? она от этого слишком быстро девальвируется. Да и сам глава государства должен чувствовать ответственность не только перед своими избирателями, не только перед своей партией, а перед всей страной, которой ему выпала честь управлять. Если он будет знать, что честь эта переходяща ? раз в четыре или восемь лет ? он будет подходить к своим обязанностям с одной ответственностью. И совсем с другой, если будет знать, что страну ему придется передать не возможному политическому оппоненту, а собственному сыну. Квартиросъемщику нет надобности беречь свое жилище, если ему придется с него съезжать. Домохозяин же, который рассчитывает передать дом в наследство детям, всяко будет стараться беречь его, ремонтировать, украшать и достраивать. Разница существенна. Власть нынешняя. Еще один любимый аргумент либералов против монархического или любого другого неограниченного во времени правления заключается в борьбе с коррупцией. Якобы только постоянная смена властей является залогом от ее тотального погружения во взяточничество и мздоимство. Заблуждение! Действительно, в свое время император Николай 1 заявил сыну Александру, что «во всей России, может быть, только ты да я не воруем». Но воровство тогдашнее и воровство нынешнее отличаются друг от друга как небо от земли. Достаточно сказать, что при любом раскладе воровство и взяточничество в империи было противозаконно. В демократической России и воровство, и взяточничество оформились законодательно, о чем буквально на днях публично заявил избранный президент Дмитрий Медведев. Подношения и поборы теперь разрешены и защищены законом, чего и представить себе нельзя было не только в императорской России, но и в Советском Союзе. Сверх того, старый, консервативный, взяточник брал мзду все-таки за оказание какой-либо услуги, а не за сам факт своего существования. И при этом никогда не посягал на собственность, как нынешние «либеральные» чиновники. Те столоначальники стригли овец ? это да, было. Но при этом они никогда не отнимали саму овцу у хозяина. Им даже в голову не могла придти мысль о подобном бессовестном грабеже. Воспитанные в консервативных политических традициях они понимали как-никак, что ограбленные люди никогда не будут лояльными подданными, и волей-неволей, сами тоже не желая, станут смутьянами, бунтовщиками и революционерами. Добропорядочным консерваторам времен империи любая революция была как страшный сон, а потому и старались они не доводить своих подданных до ручки. Но как только в этот консервативный миропорядок стали проникать либеральные и социалистические струи начала ХХ века, революция стала неизбежностью. Если мы сегодня хотим избежать прежних ошибок, нам срочно нужно вернуться к спасительному консерватизму. Пусть не в прежней, пусть в адаптированной форме, но сделать это необходимо. Как и в какой форме ? об этом в следующем выпуске. Продолжение следует.Апология консерватизма. Часть 1 (№30 – 31 (2008) от 22 марта)
