Легенда Белой гвардии

Сегодня телеканал «Россия» начинает показ анонсированного и давно ожидаемого, приуроченного к 95-летию февральской революции фильма, поставленного по одноименному роману Михаила Булгакова «Белая гвардия». Это, конечно, бесполезно, но хочется посоветовать потенциальным зрителям: не смотреть фильм тем, кто не читал роман, незнаком с первоисточником. Тем, кто читал, смотреть можно без особой опаски: они лишь сравнят свои ощущения и впечатления от книги с ощущениями и впечатлениями авторов фильма. Те же, кто «Белую гвардию» не читал, могут попасть в опасную ловушку. У них может сложиться ложное впечатление о знакомстве с книгой, тогда как ни один, даже самый честный и талантливый фильм не способен передать все величие, отразить всю высоту и глубину булгаковского шедевра. Это все равно, что сравнивать голливудскую «Трою» с «Илиадой» Гомера. Бессмысленно…Давно замечено, что по великим литературным произведениям экранизации выходят обычно довольно посредственные и корявые, и близко не стоящие с уровнем первоисточника. Великие фильмы зато довольно часто получаются из посредственных, не слишком впечатляющих литературных первоисточников. И дело здесь не столько в таланте или старании режиссеров, сколько в самой задаче и сопутствующих средствах. Великие книги, в отличие от посредственных, всегда многогранны, в них много подтекстов, пластов и смыслов, которые ни одна экранизация просто технически передать не в состоянии. Известные литературные образы и представления у каждого читателя сформированы свои, и часто они не совпадают с экранными. Отсюда и неизбежные разочарования при просмотре очередного «Гамлета» или «Анны Карениной», «Трех мушкетеров» или «Мастера и Маргариты». Думаю, то же разочарование останется и после просмотра «Белой гвардии». У тех, разумеется, кто читал первоисточник.В сущности, адекватный фильм по «Белой гвардии», при всем уважении к авторам, вообще поставить нельзя. Ведь любой фильм, как ни крути, – это сюжетная история, рассказанная в действующих лицах, максимально приближенных к реальным людям. Сюжет же в «Белой гвардии», как и сами персонажи, играет роль второстепенную, подчиненную. Главную же роль в романе играет история, трагическая, беспощадная, непонятная, сводящаяся к бессмысленному року, история – в самом что ни на есть античном смысле и жанре. История, на фоне которой люди — лишь обреченные, но не сознающие своей обреченности персонажи не ими написанной драмы. Они не знают, что обречены, они не знают, что драма уже написана и закончена, и живут так, словно история творится при них, более того — ими самими. Но автор (и читатели) это знают. И все равно, вопреки всему, вместе с героями книги переживают, страдают, любят, ждут и надеются на какое-то чудо. История написана, вот в чем беда. Но сила автора и притягательность его героев такова, что читатели до последнего надеются: им удастся ее переписать. Я не случайно вспомнил «Илиаду» Гомера. Об этом великом произведении античного мира один неглупый человек сказал как-то слова, которые вполне можно было бы адресовать и «Белой гвардии» Булгакова: «В великом откровении античного человека есть черта, которой еще не отвели достойного места в истории. По-видимому, поэт (и, несомненно, читатель) сочувствует скорее побежденным, нежели победителям. Именно это подхватила традиция, когда иссяк поэтический источник… С легкой руки Вергилия она вышла за пределы литературы и стала легендой о священном достоинстве побежденных. Эта традиция – одна из немногих – подготовила мир к приходу христианства, и особенно христианского рыцарства. Мужество человека, припертого к стене, помогло пронести цивилизацию сквозь бесконечные поражения Темных веков и варварских войн, в которых родилось рыцарство; а стена эта была стеной Трои…» (Гилберт Кийт Честертон, «Вечный человек»).«Белая гвардия» о том же. О побежденных, не утративших чести, хоть и мелькает соблазнительно перед глазами одного из главных героев цитата из книги: «Русскому человеку честь – одно только лишнее бремя…». Об осажденном Городе, осаждаемом всеми вокруг, и павшем, конечно, в итоге. Булгаков – гений, Булгаков – мастер, он пишет не исторический роман, а поэму, эпос, легенду. И потому у него Город всегда с большой буквы. Это не просто Киев в 1918 году. Это может быть любой город в любое время. Как Троя Гомера, Киев Булгакова вневременен. И потому он просто Город, мифический, легендарный, всегда с большой буквы. Обреченный и непреклонный. Брошенный всеми и отстаиваемый героями. Как Россия. Как Белая гвардия.Булгаков не думает играть в историческую объективность – с какой стати?! Он сам из этих, из побежденных, он сам из Белой гвардии. Своих героев он писал с себя, с своих знакомых, друзей и родных. И потому такой щемящей болью непоправимой утраты звенит его книга. Ни одна ода победителям не сравнится с этим гимном побежденным. Ни одна книжка ни одного советского писателя, посвященная гражданской войне и красным победителям и близко не стояла с этой булгаковской эпитафией белым побежденным. Что Булгакову до исторической неизбежности, до объективной закономерности, когда на его глазах рушился его мир. Мир, который он любил и понимал, который воссоздал и обрисовал с такой тщательностью, нежностью и внимательностью, что его и полюбили, и поняли все читатели. Сам Сталин много раз приходил на спектакль «Дни Турбиных», поставленный по «Белой гвардии». С чего бы вдруг? Может, из садистского наслаждения вновь и вновь пересматривать гибель мира, к которой он был причастен самым непосредственным образом? А может, и в нем сидела та странная ностальгия по красоте, по чести, по благородству и достоинству побежденных им врагов и разрушенного им мира? Мир не был, конечно, таким красивым и благородным, и белогвардейцы, конечно, не все являли такие образцы чести и достоинства, как Турбины и Най-Турс, Мышлаевский и Малышев. Но легенда, легенда, созданная Булгаковым, осталась о них именно такой. О победителях – увы! – легенды не осталось. Осталась правда. Одна голая, грязная, беспощадная правда.