Сколько весят медали?
Фото Юрия ПРАВДИНА
– Пожалуйста, проходите! – Иван Иванович ТРУСОВ сам встречает нас на пороге своего частного дома недалеко от центра Борогодска, бодро ведёт внутрь. Даром что уже 93 годочка исполнилось. И за плечами целая не слишком лёгкая жизнь. А главное – война. Всегда радуюсь такому настрою её участников. Когда у них и по дому дела-заботы, и настроение ещё хоть куда. И планы…
Сколько весят медали
В прихожей на ручке двери уже висит приготовленный к встрече гостей парадный пиджак с россыпью орденов и медалей. Иван Иванович с трудом снимает его с плечиков – тяжёлый. Специально не надевал, пока не наступит парадная минута.
Чего зазря тяжести на себе носить? Тем более что вес каждой награды в граммах – это одно. А вот реальный, настоящий, жизненный – совсем другое. И кто точно скажет, какой он у каждой медали на пиджаке ветерана?
Как взвесить самую дорогую для любого солдата – и для Ивана Ивановича Трусова тоже – медаль «За отвагу», которую давали за личное мужество? Прошу вспомнить, за что конкретно, и слышу в ответ:
– Да за что? За бои. Бои, бои… Много боёв было…
Но за что всё-таки прояснится. Поможет наградной лист, в котором и описано во всех подробностях то самое мужество разведчика – телефониста Трусова. Так и звучит название графы – краткое конкретное изложение личного боевого подвига. Читаем:
«Во время подготовки к проведению операции по разгрому финских захватчиков на Карельском перешейке целыми сутками проводил на линии, подготавливая её к предстоящим боям, укрывал телефонную линию от возможных артобстрелов, от механических обрывов… Когда началась операция, совмещал обязанности разведчика и телефониста… 10 июня 1944 г., когда батарея вела огонь по цели Г‑15, противник открыл интенсивный артиллерийский обстрел левого НП, связь вышла из строя. Не медля ни одной минуты, невзирая на опасность и не дожидаясь приказа, тов. Трусов вышел на исправление телефонной линии. Под артогнём противника прошёл 800 метров и устранил 18 обрывов телефонной линии…»
Это не всё. В наградном листе ещё наберётся несколько таких вот проявлений героизма и отваги. Ну и кто теперь отважится взвесить его медаль «За отвагу»? Его и тысяч таких, как он, вовсе не считающих себя героями.
Весь проход войны
– Герои, скажете, – машет рукой Трусов. – Воевали и всё. Просто иди вперёд и делай своё дело… Держались любой ценой, всегда на взводе…
Он просит жену принести альбом, но дальше третьей тяжёлой картонной страницы не листает. На них – фото молодого серьёзного красавца-морячка.
– Это мне 17 годов было, – показывает на первый снимок. – На Балтике. А это уже в 46‑м, в Одессе, на Чёрном море. А вот тут я в Литве… А это вот все мои – семь штук, – Иван Иванович показывает на грамоты. Некоторые – с изображением портрета товарища Сталина. – Как говорится, весь проход войны – от начала до финала.
Вот так – несколько альбомных листов, несколько грамот и – «весь проход войны»? И это говорит человек, защищавший и освобождавший из кольца смерти блокадный Ленинград? Помнит, как везли их через Ладогу по Дороге жизни. Как ездили на окраину города разбирать на топливо разрушенные дома, в которых уже не осталось жителей.
– Особенно окраины все словно вымерли, – вспоминает он. – Хотя почему «словно»? Город под бомбёжками огнём захлёбывался… До сих пор в ушах этот гул стоит. А как прорвали кольцо, сняли блокаду, люди потихоньку начали квартиры занимать, стали оживать окраины, которые до этого были пустыми. Бегать начали – не то что ползать. Город как будто ожил.
18 января 1943-го – прорыв кольца блокады, 27 января 1944-го – полное её снятие – в свои 93 года Иван Иванович безошибочно и без запинок называет даты, города, которые пришлось освобождать позже…
– Как освободили, отправили нас в Финляндию. Взяли Выборг – дальше путь наш лежал в Литву, в Восточную Пруссию, – продолжает Трусов. – Там мы взяли порт Мемель, по-литовски Клайпеда. А 9 мая освободили Либаву – Лиепаю – это уже Латвия. Там мы и узнали о Победе. Часа в два ночи радист поймал волну: конец войне!
Родился в рубашке
Когда он произносит эти слова, у него даже сейчас меняется лицо. Светлее становится, что ли. Домой, в родной Богородский район, он вернётся ещё не скоро – только в 1947‑м. Два года до возвращения прослужит в Одессе. Вернётся, пройдя войну без единого ранения. Точно и впрямь в рубашке родился.
И начнётся его мирная жизнь здесь – поначалу в колхозе, потом на тракторной станции, а потом и комбайнёром в Хвощёвке трудился.
Потом он не раз побывает в Ленинграде, съездит в Финляндию, Латвию, Литву – проедет по всем местам своих боёв. По местам, которые защищал.
– Хорошо там, – улыбается Иван Иванович. – Не зря воевали.
