Страховые ловушки
Засуха весь последний месяц бьет рейтинги самых жарких российских новостей. Урожай, что называется, гибнет на корню. Нижегородские сельхозпроизводители с такой же болью смотрят на поля, как и аграрии из других пострадавших регионов. Как минимум, половину урожая область уже потеряла. По предварительным данным минсельхоза, сегодняшний ущерб от потерь зерновых, кормовых и овощных культур составил 2,5 млрд рублей. Общий ущерб оценивается в 4 млрд рублей. Паники среди крестьян нет, как говорится, видали всякое. Но душа болит о возврате кредитов, взятых под залог урожая. Ситуацию могла бы спасти страховка. Но… Не страхуют сельхозпроизводители посевные площади. Почему? На самом деле вопрос агрострахования сегодня болезненный для сельхозпроизводителей всей страны. Период, когда сельское хозяйство страховали от рисков в обязательном порядке, осталсяв истории другой страны. После распада СССР аграрии сами решают вопрос финансовой защиты будущего урожая. Для многих дилемма страховать или нет так и остается неразрешимой. С одной стороны, кто же станет спорить, что в зоне рискованного земледелия, какой, является Нижегородская область, необходимо обезопасить себя от природных катаклизмов. Другая точка зрения тоже вполне оправданна: вкладывать такие деньги в страхование в период посевной, когда, как говорится, каждая копейка на счету, да еще не понятно, когда получишь, и получишь ли вообще свои деньги обратно, кажется еще большим риском. Вот и надеются аграрии на русский «авось»: не вымерзнет, град не побьет, не засохнет. И везло долго. Везение закончилось как-то вдруг. Заморозки и засуха этого года решили все сами.20 районов Нижегородской области остались без хлеба и без денег. Ведь кредиты у банков брали под залог будущего урожая. Теперь не только отдавать нечем, нет денег на другие сельскохозяйственные работы. При этом страховое возмещение за потерянный урожай получат единицы. Сколько именно? Министр сельского хозяйства и продовольственных ресурсов Нижегородской губернии Алексей Иванович Морозов так ответил на этот вопрос: «Только 19 процентов от общей площади посевов застраховано. Но я призываю не судить сельхозпроизводителей слишком строго. Не вина, а беда, что у большинства из них просто нет средств на эти расходы». О том же говорят и сельхозпроизводители. Возьмем, для примера, Гагинский район, один из самых пострадавших отзаморозков и засухи 2010 года. В общем-то, ничего нового и неожиданного я не услышала от начальника Гагинского управления сельского хозяйства Василия Васильевича Петушова: — У нас 80 процентов посевов застраховано. Но радоваться тут нечему. Раньше декабря мы компенсацию за потери все равно не увидим: после окончания сельхозгода еще нужно собрать и предоставить страховщикам море документов. А нам 1 августа надо отдавать кредиты. Вот и прикиньте сами. — И все-таки хоть в будущем, но возмещение убытков вы получите. Что будут делать оставшиеся 20 процентов? — Выживать. При всем желании они не смогли бы найти средства на страхование. Знаете, сколько наш район выложил взносов? Почти миллион. А нам в период посевной ох как нужны были эти деньги: на семена, ГСМ, технику. Мы, может, и кредитов бы брали меньше. А теперь жди-пожди, когда эти деньги вернутся. Миллион. Что же так много-то? Оказывается, в Нижегородской области один из самых высоких по стране страховой процент. Заместитель директора Нижегородского филиала ООО «РГС — Поволжье» Алексей Владимирович Рыжов скрывать не стал: — Нижегородская область — это вам не Краснодарский край, не Ростов, не Ставрополь. Наш регион относится к зоне рискованного земледелия. И если на юге страны мы страхуем под 8 процентов, то в Нижегородской области — не меньше чем под 15 процентов. У многих сельхозпроизводителей просто нет таких денег. Это одна из причин столь малого числа страхующихся. Получается, страховые компании страхуют только собственные риски. Существует и еще одна особенность российского страхования. На нее предложил обратить внимание президент ОАО «Агрофирма «Птицефабрика Сеймовская» Леонид Константинович Седов. Будучи не один год на посту регионального министра сельского хозяйства, он знает проблему изнутри: — Сегодня страхование урожая для сельхозпроизводителя не очень интересно, так как надо страховать всю культуру целиком. Если мы не будем рассматривать этот год, то обычно ситуация выглядит так: вот застраховал руководитель колхоза все поля ячменя. Вдруг сильнейший град. А ведь он, как правило, идет полосой. В результате выбило половину. Но ведь другая-то осталась. Значит, компенсацию за потери крестьянин не получит. Убытки при этом понесет огромные. А где же, спросите вы, государство? Как оно участвует в агростраховании? В 2008 году правительством России была предпринята попытка вмешаться в систему страхования сельского хозяйства. Создали программу государственного страхования. Предусматривалось субсидирование страховых премий при страховании урожая в размере 80 процентов. В 2009 году грянул кризис. Процент снизили до 50. А теперь тот же Петушов уже говорит о 17 процентах, причем на паритете с областью. И не то чтобы областное правительство не хочет. Скорее, федеральное не дает. Потому что страхование сегодня — это масштабное отмывание денег. И кому-то очень выгодно наличие «серых» схем в агростраховании, причем сами страховщики этого не отрицают. В одном из интервью региональным СМИ координатор-консультант ФГУ «Федеральное агентство по государственной поддержке страхования в сфере агропромышленного производства в Саратовской области» Валерий Чернявский рассказал, что появившееся еще в 1992 году порочное «серое» страхование продолжает успешно работать и сегодня. Одна из причин — пробел в бюджетном законодательстве. К сожалению, федеральные субсидии на агрострахование отслеживаются только на этапе поступления в регион. Дальнейшая их судьба толком не контролируется. Областной минсельхоз проверяет все документы, но обнаружить аферу не может, так как формально все в порядке. На самом деле вариантов прокручивания денег множество. Вот, например, одна из таких, как ее уже окрестили, афер века. Допустим, страховая компания кладет в банк на депозит 100 тысяч. Затем находит сельхозпроизводителя, чтобы заключить с ним договор. Деньги на взнос фермер берет в банке под гарантии страховщика. Крестьянину в этом случае выдают те самые 100 тысяч, которые в банк положила компания, и тот несет их страховщику в качестве взноса. Такой оборот средств только за один сезон может принести компании несколько десятков миллионов рублей. Вот только если страховой случай произойдет (заморозки или засуха), ущерб фермеру будет выплачивать нечем. Потому что нет страхового резерва — весь сезон в банке крутилась одна сумма. Кому выгодно существующее положение вещей? Точно не региону. «Серое» страхование выгодно кому-то на федеральном уровне. Ясно, что крупные страховые компании вряд ли будут использовать в работе такие методы. Чтобы обезопасить аграриев от фирм-однодневок, правительство России предприняло разумные, в общем-то, меры. В 2008 году были выбраны наиболее надежные страховые компании, которые будут участвовать в государственной программе. ФАС среагировала на команду быстро. «Это нарушение антимонопольного законодательства!» — кричали недремлющие законники. В итоге вместо того, чтобы отстоять свою позицию, правительство просто «умыло руки». Страховщики получили свою жертву в лице несчастных аграриев. Между прочим, именно в этом вопросе и не мешало бы руководителям государства проявить политическую волю. Обратимся для примера к зарубежному опыту, что будет совсем не лишним, да и небезынтересным. Ведь сельское хозяйство убыточно не только в России, оно нерентабельно во всем мире. А вот добровольное страхование сегодня только в нашей стране. В ведущих агродержавах мира, таких как США, Канада, Испания, Германия, Китай, страхование обязательно. И государство не жалеет времени на отбор страховых компаний на их контроль. Еще раз напомню, что в СССР страхование тоже было обязательным для сельхозпроизводителей. Сегодня в России этот процесс, к несчастью, пущен на самотек. Вот и попадает порой крестьянин в ловушки, расставленные недобросовестными страховщиками, у которых компенсации за убытки ни в жизнь не дождаться. Поэтому начальник управления сельского хозяйства пострадавшего Спасского района Евгений Александрович Рогов откровенно признается, что они не страхуются, потому что невыгодно. — Нам порой не на что технику купить, топливо. Где же на страхование деньги взять? И потом, такие годы, как этот, выпадают редко. В таких катастрофических условиях государство должно брать на себя все издержки. Не могу не согласиться с человеком, который всю свою жизнь только и занимался тем, что хлеб растил. Но все-таки страховаться надо. Пора переходить к цивилизованным формам работы на селе. И Петушов, и Рогов придерживаются такого же мнения. Последнее слово за государством, которое просто обязано сделать все возможное, чтобы нормальный механизм агрострахования наконец-то заработал без сбоев. Сегодня ситуация тревожная. Чтобы вернуть долги банкам, принято решения о пролонгировании кредитов и перекредитации. Для последней нет объективных условий. У закредитованных хозяйств Нижегородской облати нет залоговой базы. Многие на грани банкротства. Кстати На днях председатель Правительства РФ Владимир Владимирович Путин на встрече с сельхозпроизводителями в Оренбурге сообщил, что в этом году в связи с чрезвычайной ситуацией будет выделено 100 млрд рублей бюджетных кредитов всем пострадавшим от засухи регионам. При этом Путин предложил руководителям областей вплотную заняться страхованием посевных площадей. В дальнейшем именно наличие страховки будет решающим фактором для выделения бюджетной помощи в случаях подобных нынешней чрезвычайной ситуации.
