Стала известна история реабилитации воина-горьковчанина Фёдора Аношина

Архивные документы военной поры… Сегодня, наверное, только они позволяют прикоснуться к далёкой, героической и драматической эпохе Великой Отечественной войны. Этим временем и нелёгкими человеческими судьбами веет от хрупких пожелтевших страниц…

Это рассказ об одной такой судьбе. Её не найти ни в кино, ни в художественной литературе, ни в газетных публикациях, она буквально вся сосредоточена в архивных материалах бывшего Горьковского управления КГБ СССР – справки, протоколы допросов, судебные приговоры, материалы дополнительного расследования. Тем не менее, эта судьба напрашивается на хорошую литературную обработку – настолько она захватывающе-драматична…

Судьба нелёгкая армейская

Итак, в селе Шатовка Арзамасского района нашей области до войны жил молодой парень Фёдор Иванович Аношин. Родился в 1921 году в крестьянской семье, был комсомольцем, окончил Арзамасское педагогическое училище, после которого работал в родном селе учителем начальной школы. Успел жениться и родить сына. А в начале 1940 года его призвали в Красную армию. Попал он служить в 8‑й отдельный инженерно-аэродромный батальон – к началу Великой Отечественной вой­ны дослужился до звания сержанта, командира отделения.

До 1942 года батальон, как и в довоенное время, занимался строительством и обслуживанием военных аэродромов – после 22 июня 1941 года этой работы сильно прибавилось. А когда немцы стали подходить к Кавказу, часть батальона, включая сержанта Аношина, передали в распоряжение 83‑й отдельной стрелковой бригады морской пехоты, которую спешно формировали для десантирования в Крым.

Когда в мае 1942 года бригада высадилась в Крыму, она буквально с ходу попала в полосу немецкого наступления, которое враг предпринял на Керченском направлении. Бригада, состоявшая из неопытных бойцов, была разбита и стала беспорядочно отступать. Аношин получил ранение в правую ногу, и в суматохе боя товарищи его потеряли. Он же, невзирая на сильную боль, поковылял в Керчь. Увы, город уже оказался занят немцами – остатки частей Красной армии ушли через Керченский пролив. Два дня сержант пролежал в каком-то саду, пребывая в горячечном бреду и регулярно теряя сознание, пока его не обнаружили немцы, которые прочёсывали керченские окрестности…

Таким образом Фёдор Аношин оказался в плену, где раненую ногу хоть и с трудом, но удалось подлечить. Пройдя ряд лагерей в Крыму и на Украине, он, в конце концов, оказался в лагере Лансдорф в Германии. Там его стали усиленно вербовать в свои ряды германские спецслужбы. После некоторого раздумья Аношин согласился на вербовку – чтобы вырваться из плена. Так он попал в «Боевой союз русских националистов».

Историческая справка:

«Весной 1942 года в лагере для советских военнопленных в польском городе Сувалки по инициативе немцев была создана антисоветская структура «Боевой союз русских националистов» (БСРН). Непосредственно БСРН руководила специальная организация «Цеппелин», сформированная из сотрудников Шестого отдела Главного Управления Имперской безопасности (германская политическая разведка).

К началу 1943 года из членов БСРН было сформировано боевое подразделение – 1‑й Русский национальный полк СС «Дружина». Полк позднее был преобразован в бригаду СС «Дружина», которую немцы, обеспокоенные ростом партизанского движения на оккупированных территориях, бросили в Белоруссию. В августе 1943 года большая часть бойцов бригады, перебив немецких офицеров, перешла на сторону белорусских партизан»…

«Один из лучших и отважных разведчиков»

Однако Фёдор Аношин ушёл к партизанам гораздо раньше остальных «дружинников». После вербовки в сентябре 1942 года он поначалу обучался в одной из немецких разведшкол, где готовили агентов-пропагандистов, которых намеревались забросить в советский тыл. Но потом его перевели в карательную «Дружину»…

В начале мая 1943 года он вместе с ещё несколькими бывшими красноармейцами бежал в белорусские леса. В районе посёлка Ушачи Витебской области беглецы встретили партизан бригады имени М.И. Кутузова, которые приняли их в свои ряды. Аношин начал партизанить рядовым бойцом, а скоро возглавил разведку одного из отрядов бригады.

Как он воевал, лучше всего говорит характеристика, данная партизанским командованием:

«Товарищ Аношин Фёдор Иванович за время пребывания в бригадной разведке проявил себя… как один из лучших, смелых и отважных разведчиков. При выполнении заданий всегда предоставлял сведения о противнике достоверно и своевременно. Наряду с этим участвовал в боях с противником, где проявил себя стойко и мужественно.

…9.01.44 г. вёл бой с немецкой засадой, где особенно проявил себя – с другим бойцом вдвоём бросились в атаку на группу в 20 чел. Противник не выдержал и в панике бежал.

12.01.44 г. в местечке Крайск противник в количестве до 200 чел. имел цель уничтожить местное население и забрать всё имущество. Тов. Аношин вместе с бригадной разведкой вступил в бой с противником, понёс потери 3 чел. убитыми и 5 чел. ранеными. Но несмотря на это противник не выдержал бой и быстро отошёл, оставив в живых население… »

За свои боевые подвиги Аношин был награждён медалями «Партизану Отечественной войны» I и II степени, представлен к ордену Красного знамени, высшей военной награде советской эпохи…

Казалось бы, всё у него сложилось благополучно. После освобождения Белоруссии летом 1944 года Фёдор Иванович остался в республике, где несколько лет трудился учителем. Уже после войны вернулся к семье в Горьковскую область… А в 1948 году за ним пришли оперативники из Министерства государственной безопасности (МГБ) – ему припомнили короткую службу в рядах бригады СС «Дружина»…

Как мы помним, эта карательная бригада подчинялась немецкому разведывательному органу «Цеппелин». Наверное, если бы Аношин служил у немцев в какой-нибудь власовской «Русской освободительной армии» или в обычном полицейском отряде, то вряд ли бы его тронули – тем более он уже давно искупил свою вину, честно и отважно сражаясь у партизан. Однако всё портил именно «Цеппелин»…

Не отступать и не сдаваться

Этот разведывательный орган Третьего рейха был у чекистов на особом счету, за его сотрудниками шла неумолимая охота и спустя много лет после войны. Прежде всего потому, что неразоблачённые немецкие шпионы являлись потенциальным кадровым резервом для деятельности западных разведок, ставших своеобразными преемниками спецслужб нацистской Германии на поле начавшейся холодной войны против Советского Союза.

О резонности таких опасений могут свидетельствовать уголовные дела по целому ряду бывших немецких агентов. Например, дело уроженца города Горького, офицера германской военной разведки Игоря Жуковского, работавшего после войны на разведку ФРГ – в 1959 году его задержали органы КГБ во время попытки «оживить» агентуру, которую фашистские оккупанты оставили на юге Украины. Однако не всегда разбирательства с бывшими немецкими пособниками шли объективно, особенно сразу после войны. Под эту неправедную «раздачу», видимо, попал и Фёдор Аношин…

…Следователь ничего не хотел слушать о том, что арестованный никогда не принимал участия в подрывной деятельности против Советского Союза и не был замечен в карательных акциях. Не интересовали следователя и свидетельские показания товарищей Аношина, с которыми тот из «Дружины» ушёл к партизанам. Например, бывшего «дружинника» и партизана Ивана Чуба, который рассказывал следствию о том, что в лес от немцев они бежали при первой же появившейся возможности, как только «Дружину» перевели из Польши в Белоруссию. Не интересовали и отличные боевые характеристики, которые давали на Фёдора Ивновича партизанские командиры из бригады имени Кутузова.

Следователь, похоже, видел перед собой только ориентировку, подготовленную Вторым Главным управлением МГБ (военная контрразведка), где фамилия арестованного значилась в целом списке разыскиваемых военных преступников: «Аношин Фёдор, 1921 года рождения. Агент разведоргана «Цеппелин». Служил в карательном отряде СС «Дружина». Поэтому он требовал от арестованного признания в том, что к партизанам тот якобы перешёл по специальному заданию гестапо. Однако Аношин признавал только службу в «Дружине» – от мифического немецкого задания, несмотря на оказываемое давление, он категорически отказывался.

Не исключаю, что тогда существовала даже некая негласная установка – бывших сотрудников «Цеппелина», невзирая на степень их вины, обязательно привлекать к уголовной ответственности и давать им реальные сроки заключения. Так оно и произошло: в августе 1948 года военный трибунал Горьковского гарнизона приговорил Фёдора Ивановича Аношина к 10 годам лишения свободы по ст. 58, ч. 1 УК РСФСР (измена Родине, совершённая советским военнослужащим), у него отобрали все боевые награды. Как видим, признания в «шпионаже» следствие от него так и не добилось…

Из советских лагерей Фёдор Иванович вышел только в 1955 году, когда была объявлена амнистия бывшим немецким пособникам, не замаранным в убийствах мирных советских граждан. Тогда же Аношин добился своей реабилитации и отмены судебного приговора. После чего ещё какое-то время прожил в нашей области, пока не переехал на Донбасс, где и проработал много лет учителем.

Из его служебной характеристики:

«Аношин Ф.И. работал в г. Шахты Артёмовского района Донецкой области, в средней школе № 39 учителем русского языка и литературы с 1966 по 1982 годы… За плодотворную работу в деле обучения и воспитания учащихся Фёдор Иванович неоднократно награждался почётными грамотами школы, Артёмовского районо и РК КПСС, Шахтинского гороно и горкома партии. Награждён медалью «Ветеран труда». После ухода на пенсию не порывает связей со школой, принимает участие в патриотическом воспитании учащихся».

В мае 1983 года Аношин обратился в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой вернуть ему партизанские медали – хотя в 50‑е годы его официально реабилитировали, медали почему-то возвращать не стали. Поскольку решение о лишении наград выносил Горьковский военный трибунал, дело Аношина передали в наш город. Его рассматривала специально созданная комиссия, состоящая из работников Горьковского обкома партии и областного управления КГБ.

Комиссия провела большую работу, заново исследовав все материалы и даже проведя опрос оставшихся в живых свидетелей. В конце концов было принято решение – медали вернуть. Таким образом, пусть и спустя годы, но доброе имя солдата и партизана Великой Отечественной войны Фёдора Ивановича Аношина было полностью и окончательно восстановлено.

… Да, судьба его сложилась непросто – прежде всего по вине недобросовестных следователей МГБ, судей трибунала и спорных репрессивных установок сталинской эпохи. Но согласимся и с тем, что такие вещи случаются и в наше «демократическое» время, и не только в нашей родной стране – видимо, совершенная и абсолютно объективная правоохранительная и судебная система остаётся для человечества пока неосуществимой мечтой.

Тем не менее, хочу подчеркнуть одну важную вещь. Некоторые либеральные деятели частенько обвиняют наш народ в рабской психологии и в пресмыкании перед властью. Однако дело Фёдора Аношина показывает нам совсем иной пример. В суровое сталинское время за него дружно вступались товарищи по партизанскому движению, включая тех, кто побывал на службе у немцев, а позже, в 1983 году – и товарищи по работе, которых вовсе не испугала грозная на вид специальная комиссия Горьковского обкома и КГБ.

Так что воспетые в советских песнях товарищество и боевое братство были отнюдь не мифами. То была реальность, которой можно гордиться и сегодня…

Ранее сайт Pravda-nn.ru рассказал, какой вклад в победу внесли горьковчане-контрразведчики.