Кем были духовные предшественники нынешних иностранных агентов

Как известно, сбежавшие за границу разного рода творческие личности, признанные иностранными агентами, – все эти Максимы Галкины, Андреи Макаревичи, Борисы Акунины, «журналисты» «Эха Москвы» и прочие – сегодня активно проклинают нашу власть, да и вообще всю «недоразвитую» Россию. И при этом выражают полную поддержку нацистскому режиму Украины… А знаете, ведь такое уже было в нашей истории – предательство представителей творческой элиты. Причём не так давно по историческим меркам…

Речь идёт о тех представителях интеллигенции, которые во время Великой Отечественной войны перебежали на сторону немцев. Их, как и сегодня, было немного, но, тем не менее, были среди них и весьма известные до войны персоны. В своё время на эту тему я много разговаривал с признанным специалистом по данной тематике, профессором государственного университета имени Ярослава Мудрого (город Великий Новгород), доктором исторических наук Борисом Николаевичем Ковалёвым…

Все круги предательского ада

По мнению Ковалёва, причин для предательства со стороны представителей советской интеллигенции было несколько. Во-первых, антисоветские взгляды тех, кто реально пострадал от сталинских репрессий. «Кстати, как раз на такую категорию и делали немцы основную ставку, – сказал мне Ковалёв. – Например, у нас в Новгороде, после его захвата немцами, при приёме в создававшуюся полицию оккупанты требовали от кандидатов доказательств «страданий от советской власти». Эти люди автоматически причислялись к числу «благонадёжных»…

Любопытно, но это сильно смахивает на то, как работают нынешние внешние враги России – они также требуют от разного рода политических перебежчиков «доказательств страданий от путинского режима». Как видим, нынешний Запад подражает методам работы спецслужб нацистской Германии буквально во всём…

Вторая категория изменников – это так называемые западники, то есть люди, которые буквально до слепоты преклонялись перед Европой, её культурой и её достижениями. Они категорически отказывались верить советским газетам, писавших о человеконенавистической сущности нацистского режима, о его многочисленных преступлениях против советских граждан, особенно евреев. И многим из них понадобилось испытать на своей шкуре все прелести нацизма, чтобы потом осознать свои заблуждения.

Но самой многочисленной категорией предателей стали шкурники-приспособленцы. «После поражений Красной армии в начале войны у этих людей возникло чувство сильной растерянности, – рассказывает Борис Ковалёв. – Чувство, что власть неуклонно и окончательно меняется. А эти люди привыкли обслуживать власть, не важно какую. Без этого они просто не представляли своё будущее, поскольку привыкли занимать особое, привилегированное положение в обществе».

Согласитесь, что всё это сильно смахивает на тех деятелей нашей культуры, которые ещё не так давно не стеснялись брать щедрые денежные и иные подачки от нашего государства, при этом славя на все лады саму российскую власть, а сегодня, сбежав за границу, начали столь же страстно петь дифирамбы врагам России…

Надо сказать, немцы ловко воспользовались такой ситуацией и постарались извлечь из неё максимальную пользу. При министерстве пропаганды доктора Геббельса был образован отдел «Восток», в его составе – специальное подразделение с задачей подготовки и распространения разнообразных пропагандистских материалов на оккупированных территориях СССР, в частях Красной армии и в советском тылу. Это подразделение получило кодовое название «Винета» (Vineta).

Первоначально русский отдел «Винеты» состоял из белоэмигрантов, потом, по ходу войны, сюда рекрутировались советские граждане, добровольно перешедшие на сторону немцев. В распоряжении этой конторы находилась мощная радиостанция, вещавшая как на оккупированную территорию, так и на ближайший к фронту советский тыл…

«Я рад служить германским воинам»

Настоящими «звёздами» на этой радиостанции стали два советских актёра-перебежчика, эдакие предшественники Галкина и Макаревича в одном флаконе. Первый – это ведущий певец Ленинградского театра оперы и балета Николай Константинович Печковский, удостоенный в 1939 году «за выдающиеся достижения в развитии оперного искусства» ордена Ленина и звания народного артиста РСФСР. Второй – заслуженный артист России, драматический актёр Всеволод Александрович Блюменталь-Тамарин.

Оба были буквально обласканы советской властью, и не только званиями и орденами, но и роскошными квартирами в Москве и Ленинграде, персональными дачами, крупными денежными гонорарами буквально за каждое выступление. Тем не менее оба в 1941 году, явно разочаровавшись в устойчивости Советского Союза, перебежали на сторону немцев. Причём сделали это примерно одинаково…

Николай Печковский тайком дождался прихода нацистов на своей даче, находившейся примерно в 55 км от Ленинграда. И сразу же пошёл к ним в услужение, исполняя разного рода оперные арии и известные русские песни на любых предоставляемых врагом площадках – от эфира радиостанции «Винеты» до казино для офицеров германской армии. Как сказал про него Борис Ковалёв – да, Печковский не сражался с оружием в руках против Красной армии или партизан и в его репертуаре не было ничего антисоветского. Но дивиденды немецкой пропаганде он приносил огромные – это хорошо видно из многочисленных материалов в коллаборационистской и немецкой прессе, освещавшей его деятельность. Например, нацистская газета «Речь» 16 октября 1942 года с восторгом писала: «Артист Мариинского оперного театра Николай Константинович Печковский не пожелал следовать с красной ордой, вожди которой несомненно желали иметь при себе такого крупного деятеля искусства. «Я рад служить своему народу и его освободителям – германским воинам», – говорит Николай Константинович».

В конце лета 1943 года Печковский выступил в оккупированной Гатчине перед известным генералом-предателем Андреем Власовым. По окончании концерта Власов прошёл за кулисы, пожал артисту руку и заявил: «Желаю ещё больших успехов на пользу русского искусства». Словом, далеко не случайно нацистские пропагандистские службы организовали концерты Печковского в Риге, Таллине, Праге, Берлине и Вене. При этом каждое выступление «народного артиста» всегда начиналось с благодарственного слова его импресарио в адрес вождя Германии Адольфа Гитлера – «за возрождённое исконно русское, национальное искусство»…

В конце войны не успевший уйти с немцами Печковский был арестован органами советскими госбезопасности в только что освобождённой Риге. За сотрудничество с врагом ему дали 10 лет ссылки. И хотя потом, уже после освобождения, Печковский всех заверял, что у немцев оказался якобы случайно, что стал петь для них только в силу желания выжить на оккупированной территории, ему мало кто верил. Так и умер он, фактически никому не нужный и полузабытый в 1966 году…

… Всеволод Блюменталь-Тамарин тоже дождался немцев на своей даче, только в Подмосковье, возле Истры, занятой врагом в конце ноября 1941 года. И уже в январе 1942 года Блюменталь подписал своё согласие на сотрудничество с «Винетой». После чего и начались его регулярные пропагандистские выступления по радио, призывавшие солдат Красной армии сдаваться в плен.

«Но даже не это было главным, – пишут историки. – Главным стало то, что Блюменталь мог говорить, точно копируя голос Сталина и его лёгкий грузинский акцент. Можно только догадываться, какой шок испытывали красноармейцы, когда слышали на передовой голос вождя, приказывающего им сложить оружие, зачитывающего дезинформацию или какие-нибудь особо беспощадные распоряжения».

Надо сказать, что в Москве опасность пропагандистских деяний Блюменталя прекрасно понимали и осознавали. Не зря в том же 1942 году Военная коллегия Верховного суда СССР заочно приговорила артиста к смертной казни. Но Блюменталь не успокаивался. На страницах нацистской прессы, по словам историков, «он лихо клеймил советскую власть и «жидов», управлявших театрами Советского Союза. Актёр яростно критиковал тех, кто был талантливее его (Любимова-Ланского, Леонидова, Таирова, Раппопорта), называя их жидовствующими, безграмотными наглецами, Мейерхольда и его учеников сравнивал с навозными мухами. В общем, в нём открылась вся бездна ненависти и зависти к более удачливым и талантливым коллегам. Теперь Блюменталь имел возможность мстить».

Согласитесь, как всё это похоже на выверты нынешних творческих изменников, вроде сбежавших из страны актёров Анатолия Белого (Вайсмана) или телевизионного «шеф-повара» Дмитрия Назарова, поливающих грязью не только власть, но и своих театральных коллег, не пожелавших предавать Родину…

…В мае 1945 года Блюменталя нашли повешенным на дереве в какой-то немецкой глуши. Историки до сих пор спорят, сделали ли это органы советской разведки, исполняя вынесенный мерзавцу смертный приговор, или предатель сам свёл счёты с жизнью, понимая, что ждёт после крушения Гитлера. Это не важно – важно то, что такой финал стал закономерным и справедливым…

«Особо ценный для Третьего рейха»

А теперь пару слов об идейных предшественниках «Эха Москвы» и прочих «писателей». При «Винете», кроме радиостанции, существовала ещё целая сеть русскоязычных изданий нацистского и власовского характера – такие как газеты «За родину», «Русский вестник», журналы «Северное слово», «Вольный пахарь», «Новый путь» и другие.

Яркой пишущей звездой здесь выступал Борис Андреевич Филистинский, потомственный интеллигент с двумя высшими образованиями. По словам профессора Ковалёва, в 30‑е годы этот человек был осуждён по известной политической 58‑й статье и проживал в Великом Новгороде в качестве ссыльного. Затаив злобу на советскую власть, он в числе первых явился к немецким оккупантам и предложил им свои услуги на ниве борьбы с «жидо-большевизмом». Но пропагандистом он стал не сразу. Как сказал про него Ковалёв:

«Филистинский поначалу сотрудничал с германскими спецслужбами, возглавив так называемое «русское гестапо». В его обязанности входило выявление партизан и подпольщиков, а также лиц еврейской национальности. Филистинский не только возглавил карательную машину оккупантов. Он собственноручно убил почти 150 человек, пациентов Колмаковской психиатрической больницы. По нацистским законам эти люди, как «неполноценные», подлежали ликвидации. Роль палача-исполнителя взял на себя именно начальник «русского гестапо». Вместе со сторожем больницы он сделал смертельные инъекции больным людям…».

И немцы очень ценили Филистинского. В 1943 году начальник «русского гестапо» выехал во Псков, на должность заместителя редактора газеты «За родину!». Работая в этой нацистской газетёнке, Борис Андреевич написал множество резких антисоветских статей, которые, кстати, очень сильно смахивают на нынешние антироссийские публицистические «творения» писателя Акунина. Эти статьи так понравились оккупантам, что Филистинскому в виде исключения предоставили германское гражданство, как человеку, «особо ценному для Третьего рейха»…

К большому сожалению, после войны этот деятель остался безнаказанным, он сумел осесть за границей и даже стал профессором русской литературы в Вашингтонском университете, где благополучно проработал до самой своей смерти в 1991 году. А ещё много выступал на пропагандистском радио «Голос Америки» с клеветническими выпадами в адрес Советского Союза…

…В начале 90‑х годов всю эту публику наши либералы пытались реабилитировать как жертв «политической клеветы» и «сталинских репрессий». Слава Богу, что из этого ничего не вышло. Иначе Галкиных и Назаровых в нашей стране было бы сегодня куда больше…

Ранее сайт Pravda-nn.ru рассказал, как русские эмигранты стали учителями Гитлера.