Денис Макаренко: «Однажды на Каннский фестиваль я пришёл в кроссовках. Охранник меня не пустил»

14 мая во Франции стартовал Каннский фестиваль. Для нижегородского фотокорреспондента Дениса Макаренко это уже 21‑й фестиваль. Денис снимает звёзд первой величины, его работы покупают не только иностранные журналы, но и сами герои этих снимков.

В начале мая в отеле «Шератон» открылась персональная выставка фотографа «Рисую светом». О том, как снимать Анджелину Джоли и Роберта Де Ниро, о секретах необычных кадров, тайну которых безуспешно пытаются разгадать конкуренты, Денис Макаренко рассказал «Нижегородской правде».

– Многие говорят, что у вас оригинальный стиль, который нелегко повторить. Как вам удалось его найти?

– На фестивалях всегда бывает куча репортёров, которые фотографируют одинаково. Кто-то эмоцию поймал или часть голого тела. Я смотрю – у него и у меня одинаковые фото. А чем я отличаюсь? Не было роста, поэтому решил придумывать что-то. Так появилась своя световая схема. Ну и важно ещё поймать атмосферу. Фотографы обычно используют вспышки. Я её ещё в 2013 году снял с камеры. Поэтому пользуюсь только светом от вспышек чужих фотоаппаратов. Главное – нужно знать, куда встать и когда другие нажмут на кнопку.

– От других вспышек не идёт постоянный свет, там же только импульсно…

– А я интуитивно понимаю, когда надо фотографировать. У меня фотоаппарат притормаживает иногда. И когда кто-то снимает серийной съёмкой со вспышкой, я ловлю эти моменты. Иногда спонтанно получается.

Как-то фотографировал фестиваль в Берлине, менял баланс белого, чтобы погасить красный. Получился синий оттенок. И потом забыл переключить. А тут актёр Идрис Эльба идёт, он афроамериканец. И на фото у него с синим фоном получилась идеального цвета кожа. Теперь я афроамериканцев только в синем снимаю.

– Если в Каннах такое количество фотографов, их работы перед фестивалем тщательно отбирает комиссия. Вероятнее всего, туда приходят люди с опытом. Как вам удалось всех перехитрить?

– Потому что мне нравится кино. Я чувствую всех актёров и режиссёров. Я их всех знаю по именам. Даже в какой-то степени любовь у меня к ним. Кого-то я видел в интересных ракурсах в кино и пытаюсь повторить с ними это в жизни. Это называется «попал в тему».

– Получается, приоритет в вашем увлечении – именно кино, а фотография – это лишь инструмент?

– Может быть… Нет, я люблю фотографировать. Расширяю рамки: снимаю не только артистов, снимаю в путешествиях, местную архитектуру. Пытаюсь видеть объект так, как его не видят другие. Когда отдыхаю от них (показывает на портреты. – Прим. ред.), я снимаю природу.

– Что в вашей жизни появилось первым: кино или фотография?

– В седьмом классе я увлёкся кинематографом. Собирал открытки, журналы с кинозвёздами. Смотрел фильмы разные и даже в свою книжечку ставил им оценки. Потом появился фотоаппарат «Зенит». Что-то проявлял, но меня это совершенно не увлекало. После того как я начал ближе знакомиться с кинематографом, стал замечать, где хорошие картинки, а где – не очень.

Даже в самых элементарных фильмах, советских – например, в «Девчатах» (0+) – обалденный свет. Видимо, кино в павильоне снимали. Позже стал узнавать хороших операторов, следил за ними. Ведь есть фильмы, в которых вообще из операторской работы ничего нет. Ну средний человек снимал, ничего необычного. Например, «Невезучие» (12+). Свет же там не главное. А «Летят журавли» (12+)? Там не столько разговоры важны, сколько свет. Почему Марлен Дитрих во всех фильмах красивая? Даже не красивая, а идеальная. Она сама эту схему света ставила, то есть как оператор работала. Главная задача у неё была – не сыграть, а чтобы был свет правильный. Поэтому даже в 60 она прекрасно выглядела в кадре, ведь свет может омолодить кого угодно.

– А как вы оказались на Каннском фестивале?

– Первый раз я поехал в 1999 году просто как турист посмотреть, что такое Каннский фестиваль. Подмечал, какой объектив нужен, чтобы снимать там. Жил в Ницце и каждый день как на работу ездил в Канны.

Пробирался на фестиваль обходными путями, потому что самое главное было – поймать атмосферу праздника. По дресс-коду там строго: чёрный смокинг, ботинки, бабочка. Один раз уже в качестве фотографа я пришёл в чёрно-синих полукроссовках. Охранник меня не пустил. Я пошёл с другого входа – там не заметили, я прошёл. За гостями, которые на дорожку выходят, тоже следят. Известный режиссёр Коста-Гаврас как-то пришёл без бабочки. Его заворачивают охранники – они ведь не всех звёзд в лицо знают, – говорят ему, что не положено без бабочки. У человека «Оскар», а его не пускают охранники! А Настасью Кински, которая опоздала на минуту, вообще не пустили. Охранникам всё равно, кто перед тобой, они четко выполняют свою работу.

– На каких фестивалях вы чаще всего бываете? И куда легче попасть фотографу?

– Я больше всего люблю Берлинский фестиваль. Там всегда получается то, что задумал. Потом Канны и Венеция. Там удобнее работать со светом.

В Канны попасть сложно. В Берлин легче, да и доехать недорого. Он мне больше нравится, потому что самый демократичный. Там тебя не обыскивают и можно договориться, если нужно попасть на конкретное мероприятие. Организаторы перед фестивалем объявляют об аккредитации на своём сайте. Нужно ловить это время. Туда надо написать письмо от редакции и предоставить свои материалы по тематике, то есть фото звёзд, актёров. Потом комиссия выбирает, кого нужно пригласить, а кого – нет. Если понравились, они пишут, когда приезжать. Помогают оформлять визу. Я всегда аккредитовываюсь от «Телесемь».

– Как проходит рабочий день для фотографов на Каннском фестивале?

– В 7 часов вечера начинается красная дорожка. Все идут смотреть фильм. В это время фотографируют около 200 репортёров. На фестивале для них специально свет настраивают, всё продумано. Когда фильм заканчивается, гости спускаются к машинам – это моя самая любимая съёмка, на которую всегда хожу. У звёзд уже лоск спал, более живыми стали. Они крутятся и вертятся перед камерами.

– Один из ваших знаменитых снимков – Николь Кидман и её руки. Его много обсуждали в сети. Как удалось сделать такой кадр?

– Николь Кидман скромная, но эмоциональная. И она давала интервью, я её в этот момент снимал. Её спрашивают что-то про фанатов. А она складывает руки у лица и говорит: «Я их так люблю». Но она всегда с руками попадает. Обратите внимание, лицо у неё без морщин, а руки – будто прачкой работает. Это потом начали обсуждать в сети. Или снимок Роберта Де Ниро. Как актёр он гениален, может сыграть что угодно. А в жизни он никакой, у человека никогда на лице нет эмоций. Везде он одинаковый. И я думаю, как же так – большой человек и у меня нет его живой фотографии. С каждым человеком я всегда хочу поймать какой-нибудь идеальный кадр с эмоцией и светом. И я просто стал ждать. Де Ниро отошёл, репортёры переключились на другого актёра. И тут Де Ниро расплылся в улыбке от происходящего, даже язык высунул. Я вспомнил этот кадр из «Однажды в Америке» (16+), когда он в дыму от кальяна так же расплылся в улыбке.

– А как герои реагируют на ваши фото?

– Обычно я беру с собой свои фотографии звёзд, чтобы они их подписали. Или, например, был случай с Патрисией Каас. Её фотографию и ещё несколько снимков других звёзд наш драмтеатр попросил, чтобы сделать выставку. Потом оказалось, что оттуда пропала моя фотография как раз Патрисии Каас. Думаю – ладно, кому-то понравилась. Позже Патрисия Каас приехала в Нижний Новгород с концертом. Мои знакомые пробрались к ней в гримёрку и видят, как какой-то человек подсовывает ей эту фотографию 30 на 40, чтобы подписала. Она стала её внимательно рассматривать, а потом, счастливая, расписалась.

– Где потом появляются ваши фото с фестивалей? На каких обложках красуются?

– Когда у меня покупают снимки, я не знаю, где они потом появятся. Уже когда выезжаю с фестиваля в аэропорт, покупаю журналы. Иногда нахожу свои фотографии. Есть фан-клуб Роберта Патиссона, в друзья недавно ко мне добавились в соцсети. Они постоянно мои фотографии выкладывают у себя.

А Патиссон всегда у меня хорошо выходит, вот иногда даже не хочу, а выходит – какой-то фотогеничный. Однажды зашёл к ним на сайт и там: «А вот фотографии с Берлинского кинофестиваля нашего любимого фотографа Дениса Макаренко».

– Почему решили выставку организовать?

– У меня в этом году 20 лет поездок на фестивали. Поэтому в честь юбилея решил устроить выставку. Договорился с Дмитрием Володиным, решил здесь разместить…
Вот эту фотографию снял в 2004 году на пленку. (Показывает на фото Анджелины Джоли. – Прим. ред.) Джоли появилась первый раз в Каннах. Тогда «Лара Крофт» (16+) только вышла, Джоли была на пике популярности. Пришла в смокинге, все были в основном в платьях длинных – дресс-код же. Уже потом, когда она приехала в Москву на премьеру одного фильма, я распечатал этот портрет и взял его с собой. Тут надо ещё знать, когда подойти, чтобы охрана зазевалась. Я говорю: «Анджелина, можно автограф?». Она: «Давай». Я разворачиваю перед ней, и она расписывается.

– Как ценитель кино назовите три любимых фильма.

– «Пролетая на гнездом кукушки» (16+) – в 1988 году посмотрел, когда из армии ехал. Фильм стал потрясением для меня. Такого уровня у нас почти не было. Потом классика – «Скромное обаяние буржуазии» (16+). И «Догвилль» (18+).