Глеб Никитин: «У моей семьи есть своя блокадная история»

Конец января – время «ленинградских» дат. 18 января 1943 года — прорыв блокады Ленинграда, 27 января 1944 года – день окончательного снятия блокады. Сегодня условия, в которых жили блокадники, кажутся невыносимыми настолько, что мозг отказывается воспринимать: как это – 3 года без электричества? Без отопления? Почти без еды? Три года, когда для того, чтобы согреться, надо ждать лета, а для того, чтобы наесться – Победы? 

Но они выстояли – жители Ленинграда. Они не сдали город. Сегодня мы попросили поделиться воспоминаниями тех, кто знает о блокаде не понаслышке. Один из них – руководитель Нижегородской области Глеб Никитин: его семью блокада коснулась напрямую.

- Глеб Сергеевич, считается, что блокада сформировала у питерцев (здесь, пожалуй, уместнее сказать – ленинградцев) особый характер. Это действительно так?

- Да, всё так. Вообще, для каждого ленинградца память о блокаде – священна. И это не пафос, а объективная реальность. Сформировался не только характер, но и блокадный синдром – я его очень хорошо ощущал на себе, на своих родственниках. Никто из нас не стряхивал на пол крошки со стола. Порой дети, например, даже не могли объяснить, почему нельзя так делать. Нельзя – и все.

- То есть это работает даже сейчас?

- Даже сейчас. Уверен, что это и моим детям передастся. Мы, например, четко знали: ни в коем случае нельзя выбрасывать хлеб. И такое бережное отношение ко всему, что имеешь, инстинкт сохранения того, что есть – он у каждого жителя. И вы понимаете, что речь сейчас не только (и даже не столько) о продуктах питания. Речь об отношении к жизни в целом, о мировоззрении. Я думаю, оно будет свойственно жителям Санкт-Петербурга еще очень долго – у каждого в семье есть своя блокадная история.

- У вашей семьи она тоже есть?

- Мой дед пережил блокаду. Ему было 13 – 15 лет, работал на заводе токарем. Причем до станка он не доставал, поэтому ему ставили ящик, чтобы был повыше. Был ранен осколком – не на фронте, а прямо в городе, когда возвращался с работы домой. На заводе работал и его отец. Мой дед вспоминал: «Когда давали заводской паек, отец целиком отдавал его семье. По улице в мороз шел — почти бежал, и нес нам тарелку супа». Он умер от голода… Умерла и тетя моего деда, и его младший брат… Они все похоронены на Серафимовском кладбище, и мы, конечно, часто ездим туда, чтобы почтить их память. И для нас 27 января – это особая дата.

- Вы как-то отмечаете ее?

- А как можно не отмечать этот день, если во время блокады по разным подсчетам умерло от шестисот до полутора миллионов человек? Это явление в мировом масштабе беспрецедентное. Мне кажется, даже мы – те, кто вырос в Ленинграде уже после войны – не можем до конца понять всю глубину ужаса, который пришлось пережить блокадникам. Я всегда жил с мыслью: если мои родственники это выдержали, значит, я должен оправдать их ожидания.

- Ваш дед много рассказывал о блокаде? Некоторые люди, пережив такие испытания, категорически отказываются о них потом говорить.

- Нет, он делился с нами воспоминаниями. Считал, что мы должны знать семейную историю. Это ведь тоже подвиг. Пусть только в масштабах нашей семьи, но – подвиг. Дед говорил о постоянных артобстрелах, о том, как его отец, умирая от голода, все равно отдавал свою норму хлеба семье… И при этом дедушка, уже став заслуженным деятелем науки, профессором, доктором наук, больше всего гордился тем, что в 15 лет получил 6‑й разряд по профессии «токарь». Мне кажется, эта стойкость, сила духа ленинградцев – пример для всего человечества и символ того, что никогда сдаваться нельзя.

- В поселке Шатки Нижегородской области стоит памятник Тане Савичевой…

- Да, я знаю. Она умерла уже в Горьковской области, и я обязательно посещу этот мемориал. Дневник Тани Савичевой – это обязательное чтение для всех детей Санкт-Петербурга. Когда вникаешь в ужас, который прошлось пережить маленькой девочке, последовательно фиксировавшей смерть всех своих родственников…

- …причем, мне кажется, дети даже не могут осознать этого до конца, дневник более сильное воздействие оказывает именно на взрослых.

- Вы зря детей недооцениваете. Больше всего информации о блокаде мы получали как раз в детстве. По сути, само отношение к войне сформировалось тогда, в школьные годы. Все мечты, желания нашего поколения были связаны с патриотизмом, с желанием работать на благо страны.

- А своим детям вы уже что-то рассказывали о войне, о блокаде?

- Да постоянно рассказываем. Но это ведь длительный процесс. В первую очередь знакомим их с семейной историей, а потом уже с историей страны в целом.

- Я к чему это спрашиваю. Взрослые сейчас часто говорят, что школьники эмоционально не могут «прочувствовать» войну – слишком далеко она от них. 

- Я считаю, что младшим школьникам нужно показывать советские фильмы о войне – это кино «включит» эмоции любого ребенка. Мы во многом воспитывались именно на таких фильмах. И, конечно, нельзя перегибать палку, заставляя ребенка «чувствовать». Всего лишь регулярно, последовательно рассказывать о войне. Например, 27 января день снятия блокады – и это хороший повод вспомнить о Великой Отечественной. И поговорить с детьми.

- Глеб Сергеевич, не могу не спросить о неких параллелях, возникших между блокадой Ленинграда и городом Горьким. Во-первых, это, конечно, полуторки ГАЗ-АА, основной транспорт «Дороги жизни», а во-вторых, подвиг автозаводцев – ведь ни один гражданский объект в СССР немцы не бомбардировали так же интенсивно, как ГАЗ.

- Вы знаете, такие параллели можно проводить между многими городами. Война – она никого не щадила, и все работали на грани… да, пожалуй, за гранью возможностей. Страна победила в том числе и своим единством. И невозможно переоценить вклад города Горького в поставку вооружения – в том числе и танков Т‑34, которые производились на заводе Красное Сормово, и вооружения, выпускавшегося на машиностроительном заводе. За время войны машзавод отправил на фронт больше пушек, чем все страны гитлеровской коалиции. Считается, что каждый второй автомобиль, каждый третий танк и каждая четвертая артиллерийская установка для фронта были произведены именно в Горьком. Я с огромным уважением отношусь к подвигу горьковчан.

- Но Нижний до сих пор — не город воинской славы… Как вы думаете, реально ли когда-нибудь нам обрести этот статус?

- Здесь нужно не рассуждать, а действовать, предпринимать усилия. Мы знаем пример городов, не находившихся на линии фронта, но попавших в этот список. Я такую инициативу полностью поддерживаю. Будем убеждать.

Даже во время блокады в театрах звучала музыка

Борис КАЙНОВ, директор Нижегородского государственного академического театра драмы им. М. Горького, Заслуженный работник культуры России, Лауреат премии имени Н.И.Собольщикова-Самарина, Лауреат Премии города Нижнего Новгорода. 

Каким бы не было катастрофическим положение жителей Ленинграда, он жил и боролся — даже во время голода выпускалась военная техника, были открыты театры и музеи. Боевой дух горожан поддерживали знаменитые писатели и поэты, которые регулярно выступали по радио.

В блокадном Ленинграде свою знаменитую 7 симфонию писал Шостакович. А летом 1942 года двадцатилетний летчик лейтенант Литвинов под сплошным огнем немецких зениток, прорвав огненное кольцо, доставил в блокадный город медикаменты и четыре объемистые нотные тетради с партитурой Седьмой симфонии. После голодной зимы в оркестре осталось только 15 человек, а для исполнения симфонии требовалось более ста. По радио объявляли, что приглашаются все музыканты. Ослабевшие от голода музыканты репетировали днями и ночами и 9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде Большой симфонический оркестр под управлением Карла Элиасберга, немца по национальности, исполнил Седьмую симфонию Шостаковича.

В этот день гитлеровцы намеревались захватить город — у них даже были заготовлены пригласительные билеты на банкет в ресторане гостиницы «Астория». Все артиллерийские силы Ленинграда были брошены на подавление огневых точек противника. Симфония транслировалась по радио и громкоговорителям, стоявшим по всему городу. После войны двое бывших немецких солдат, воевавших под Ленинградом, разыскали Элиасберга и признались ему, что именно в тот день они поняли, что проиграют войну.

Не дай Бог, чтобы это повторилось

Владимир ГРОЙСМАН

Директор издательско-полиграфической группы компаний «Деком» и создатель общества «Зоозащита-НН»

У меня был опыт общения с двумя людьми, которые пережили блокаду, и многими, кто пережил войну, как мой дед, который прошел ее до Берлина. И, общаясь с ними, я понял одно — у всех людей война оставила след в душе, но у некоторых он со временем загладился, а вот у тех, кто пережил блокаду, он остался навсегда. Такого никогда не было в истории.

Блокаду забыть невозможно. Это видно и в воспоминаниях писателей — посмотрите, как Бродский пишет про своих родителей, или как Володин пишет. И память о блокаде Ленинграда должна быть у всех жителей России. Хотя сегодня не все дети знают об этих страницах войны. Всё зависит от семьи — в семьях, где родители понимают весь набор ценностей, дети знают и про войну, и про блокаду, тем более, что сейчас можно узнать из интернета куда больше информации про всё. Скачать фильмы, в которых правдиво отражена война, такие как «Поверка на дорогах» Германа или «Хроника пикирующего бомбардировщика». Жалко, что их нечасто показывают по телевизору.

А в семьях, где родители не интересуются прошлым страны, в которой они живут, будут смотреть те сериалы на военные темы, что сегодня заполонили эфир. Пародийные со стандартами боевиков, которые совершенно не имеют отношения к Великой Отечественной войне.

Только проехав по Дороге жизни, я принял эту тему сердцем

Александр РЕЗОНТОВ, первый заместитель генерального директора, директор информационного вещания телекомпании «Волга»:

- У меня война отняла двух дедов — они пропали без вести. Пытался в своё время отыскать их следы, но пока это не восстановленная до конца страница в биографии семьи. Поэтому военные события в разной степени у меня, как, наверное, у любого человека, вызывали и вызывают поток особых эмоций. 22 июня 1941 года, битва за Москву, Сталинград, Курская дуга, флаг над Рейхстагом… Торжественно, трогательно, памятно, скорбно. Но, что касается блокады Ленинграда…

Для меня переломный момент в восприятии наступил около двух лет назад. Мы с супругой Ириной были в составе съёмочной группы на медиафоруме в Санкт-Петербурге, и ей захотелось побывать на Пискарёвском кладбище, в музеях, связанных с блокадой. Она меня просто заразила этой идеей. Там же, на форуме, встретились с нашим бывшим сотрудником Анатолием Майоровым, который работал тогда на 5 канале. И я спросил: «Толь, сможешь нам помочь? Мы бы хотели снять репортаж, проехав по Дороге жизни».

Честно говоря, до этого блокада была для меня одной из страниц героической истории страны, Великой Отечественной войны… Но когда я впервые побывал на Пискарёвском кладбище – в самый обычный день, когда на следующий мы проехали по Дороге жизни… Наверное, только тогда я осознал, каким тяжелейшим испытанием стала блокада Ленинграда для всех и для каждого в отдельности. И принял эту тему сердцем.

А потом мы сделали продолжение. Просто взяли камеру, поехали семьёй в Болдино и заехали в Шатки, в музей Тани Савичевой. Это было ещё одним потрясением. Через музеи, через Дорогу жизни, через Пискарёвское кладбище мне удалось настолько глубоко окунуться в тему блокады! И понять истинную цену подвига ленинградцев.

Я очень хорошо помню, как в одну из памятных годовщин блокады пошли разговоры о том, что, может, стоило сдать Ленинград? Что цена, которой его отстояли, слишком высока… Просто в голове не укладывается! И сегодняшние молодые, да ещё наслушавшись таких разговоров, могут запросто сказать: «А чего? Ну, не умирать же, да ещё такой страшной смертью». Вот чтобы этих разговоров не было, надо говорить о блокаде, писать книги, рассказывать в газетах, снимать фильмы, передачи. И ещё: я считаю, каждый уважающий себя человек должен съездить в Петербург и в его музеях, на экскурсиях, на Ладоге окунуться в блокадный Ленинград. Мне кажется, тогда желающих задаваться вопросом «А, может, стоило сдать город?» будет гораздо меньше.

«Папа, прости, но мы твои кожаные перчатки сварили и съели»

Майя БАЛАШОВА, певица, лауреат Всероссийских и Международных конкурсов, лауреат премии Нижнего Новгорода: 

- С этой темой я тесно соприкоснулась в 11 классе школы, когда взялась готовить доклад о блокаде Ленинграда. Помню, как за неделю перечитала огромное количество воспоминаний, дневников очевидцев. И всю эту неделю постоянно плакала. Во-первых, это было очень страшно. Помимо тех случаев, которые широко известны, есть большое количество других свидетельств примеров и героизма, и испытания на прочность, испытания на человечность.

Это испытание на человечность актуально и сейчас, когда нагнетается настроение общей жестокости, пропагандируется насилие. Но люди в критических ситуациях проявляют своё истинное нутро, человеческое лицо. И притча о добром самаритянине всё чаще приходит на память.

Не знаю, почему, но из многого прочитанного особенно врезался в память разговор двух офицеров. Один из них рассказывал, как страшно было на фронте. На что другой ответил: «А я получил письмо от своего 7‑летнего сына из блокадного Ленинграда: «Папа, прости нас, пожалуйста, но мы твои кожаные перчатки сварили и съели». Вот это было страшно».

Здесь люди не воевали в прямом смысле, но это была очень мощная психологическая война. Потому что все понимали: если Ленинград сдастся, духом падёт вся страна. Это была духовная победа нашего народа.

27 января у меня в Волгограде сольный концерт. И организаторы попросили отразить в выступлении две темы – блокадную и Сталинград – 2 февраля исполнится 75 лет со дня окончания Сталинградской битвы. В моём репертуаре очень много военных песен. Я все их люблю, никогда не устаю исполнять. Наоборот, каждое исполнение это очень сильный эмоциональный подъём.

Почему так трогает тема Великой Отечественной? Моя мама работала с ветеранами, организовывала для них вечера, встречи. И я росла в этой атмосфере – воспоминаний участников войны. Слушала их, затаив дыхание. Особенно потрясали рассказы о начале войны. О том, как у некоторых была одна винтовка на роту, как раненых, не разобравшись, заваливали трупами… Но ещё больше потрясало: люди, прошедшие эти жернова, ни секунды не сетовали, что им выпала такая доля. Это настоящие патриоты, которые не кричат о патриотизме на каждом углу. Но их глубинный патриотизм, он гораздо сильнее и ценнее публичного.

«Показываем хлеб, испечённый по рецептуре 40‑х годов»

Андрей Тарасов, депутат Областного Законодательного собрания, председатель комитета по имущественным и земельным отношениям

Ещё Бисмарк писал в своих мемуарах, что русский народ не прощает зла, которое было совершено против него. Нельзя, чтобы наши дети выросли «иванами, не помнящими родства». Нужно донести всю суровую правду до молодого поколения, которому предстоит развивать нашу страну дальше. Поэтому особенно ценны встречи школьников с живыми очевидцами тех событий, которые сами тогда были детьми. Ежегодно в нижегородских школах мы проводим встречи с бывшими блокадниками. Показываем ребятам образцы хлеба, испечённого по рецептуре 40‑х годов к годовщине прорыва блокады одним из петербургских хлебопекарных заводов. Демонстрируем уникальные кадры из осаждённого города-героя.

С историей шутить нельзя, иначе может повториться самое страшное.