Апология консерватизма

Кто в молодости не был либералом, у того нет сердца; кто к старости не стал консерватором, у того нет головы. Бенджамин Дизраэли. О чем пойдет речь и почему сие важно. В своем последнем выступлении перед членами Госсовета, президент Путин сформулировал задачу, которую, по его мнению, необходимо решить в ближайшее десятилетие. «Россия, ? сказал он, ? должна стать самой комфортной для жизни страной в мире». На этом, собственно говоря, можно было бы и остановиться. Потому что отсюда следует и все остальное. Комфорт предполагает материальное благополучие. Как отдельного гражданина, так и всего общества в целом. При возможности, разумеется, для особо талантливых, упорных и трудолюбивых обеспечить себе жизненный уровень выше среднего. И при гарантировании определенного (минимального) жизненного уровня тем, кто сам его поддерживать не в состоянии по объективным причинам. Поддержание подобного (выше среднемирового) уровня материального благосостояния невозможно без устойчивого и динамичного экономического роста. Экономический рост невозможен без политической стабильности. Политическая стабильность, в свою очередь, немыслима без эффективной системы безопасности, как внутренней (милиция, прокуратура, суды), так и внешней (армия, спецслужбы, дипломатия). Но эффективная система безопасности должна хорошо оплачиваться, что опять-таки возвращают нас к необходимости поддержания на должном уровне материального достатка и экономического роста. А те, в свою очередь, нуждаются в защите, как от внутренних угроз (коррупции, сепаратизма, депопуляции, и т.д.), так и от внешних (экономическая экспансия, политический шантаж, военная агрессия). В конечном итоге придется признать, что экономическое благополучие России неразрывно связано с ее военно-политической мощью, обеспечивающей стране суверенитет, возможность проводить независимую внутреннюю и внешнюю политику, а также необходимое и достаточное международное влияние. Для решения подобных задач необходим соответствующий инструментарий. В данном случае речь идет о наборе конкретных политических, экономических, социальных и идеологических элементов, которые составляют и характеризуют определенную политико-идеологическую и социально-экономическую систему. Всего таких систем в мире три ? социализм, либерализм и консерватизм (в некоторых классификациях как особую систему выделяют еще четвертую ? демократизм). На практике в чистом виде все эти системы встречаются крайне редко, и, как правило, функционируют в смешанном виде, при преобладании и ведущей роли какой-то одной системы. К чему понадобилось столь долгое вступление? К постановке задачи. А задача проста ? объяснить, почему именно консерватизм является на сегодняшний день наиболее адекватной системой, пригодной для решения Россией всех поставленных и сформулированных выше задач. Более того, по нашему глубокому убеждению, именно консерватизм, как идеологическое течение, политическое движение, и социально-экономическая система, способен не только обеспечить России историческое выживание в грядущих геополитических катастрофах, но и позволит ей реализовать уникальный шанс вернуться в мировые лидеры. Отсюда и пляшем. Условимся о терминах. У консерватизма, вообще-то, много определений, но мы для удобства возьмем самое простое и распространенное, фигурирующее практически в каждом словаре. О наполнении его содержательным смыслом и применении в современных российских реалиях будем говорить потом. Итак, консерватизм (фр. conservatisme, от лат. conservo ? сохраняю) ? приверженность к традиционным ценностям и порядкам. В политике ? направление, отстаивающее ценность государственного и общественного порядка, неприятия радикальных реформ и экстремизма. Во внешней политике ставка на укрепление безопасности, поддержка традиционных союзников, разумный протекционизм. В консерватизме главной ценностью принимается естественное, эволюционное развитие общества, сохранение его традиций, институтов, верований. Допускает неравенство, как свойство общества. Одна из главных черт консерватизма ? неприятие революционных изменений. Противостоит либерализму, требующему экономических свобод, социализму, требующему социального равенства и демократизму, требующему равенства в гражданских правах. Вот, в самом сжатом и концентрированном виде, классическое определение консерватизма. В нем многое пропущено, многого не хватает, оно почти не учитывает современных реалий и адаптацию к ним консерватизма, как политического течения. Но базовые вещи, позволяющие с ходу выделять консерватизм среди других политико-экономических систем, выражены все же четко, внятно и вполне адекватно. На это определение мы и будем опираться в дальнейшем. А пока, чтобы яснее представлять себе все достоинства и недостатки консерватизма, его внутреннюю логику и динамику развития, сделаем столь же краткий и сжатый экскурс в историю этого движения. Исторические соперники. Сейчас в это трудно поверить, но идеологически консерватизм оформился как ответ на вызов либерализма, а вовсе не наоборот, как привыкли писать в школьных учебниках. Консерватизм ? это все равно, что реакция организма на проникновение вируса. Пока опасности для организма не представляется, антитела находятся в «спящем» состоянии; они активизируются лишь при наличии прямой угрозы организму от проникновения чужеродных элементов. Так и тут. Изначально консерватизм оформился, как реакция феодальной аристократии на французскую революцию. Реакция эта восторжествовала везде ? от Петербурга до Мадрида, но особенно заметно, как ни странно, она проявилась в Лондоне. Безраздельное верховенство тори в Англии первой четверти Х1Х века самым прямым образом проистекало из крайней неприязни, с которой население old merry England отнеслось и к французской революции с её гильотиной, и к этому исчадию ада, Наполеону. Поскольку и та и другой в умах добрых англичан были не без оснований связаны с либерализмом, то в этих самых умах альтернативы консерватизму просто не было ? и относительные либералы, виги, долго не пользовались ни малейшим влиянием. Подобная оппозиция либерализма и консерватизма продержалась весь Х1Х век, перенеслась в век ХХ, и по инерции продолжается в ХХ1. Без понимания глубинной сущности этой оппозиции, невозможно разобраться и в современном политико-идеологическом противостоянии, а, стало быть, и сделать обоснованный выбор в пользу той или иной системы. И что особенно интересно, французский революционный радикализм, слегка видоизменившись, перенесся на другой берег Атлантики, и оформился в классическую либеральную традицию в виде «Декларации независимости» и Конституции США. Традицию, которой противостояла другая ? консервативная, континентально-европейская, в особенности, российская. Различия между этими традициями были принципиальны и практически неустранимы. Продолжают они существовать и по сей день. Возьмем всего лишь несколько примеров. Если либерализм отстаивает идею индивидуальной свободы человека, в противовес общественным объединениям, структурам и корпорациям, то консерватизм полагает интересы общества выше интересов отдельных его членов. Если либерализм постулирует примат «естественных прав» человека («жизнь, свобода и стремление к счастью»), то консерватизм видит смысл человеческого существования во внутреннем религиозном смирении и служении. Если либерализм предпочитает создание правового государства, предполагающего равенство граждан перед законом, то консерватизм полагает, что обществом управляют не столько законы, сколько традиции, привычки и внешние по отношению к человеку силы. Если либерализм отстаивает государство частной собственности и рыночной стихии, в которой государству отводится ограниченная роль «ночного сторожа», то консерватизм выступает за определяющую (но не подавляющую!) роль государства в экономической политики. Если либерализм выступал с идеологией утилитарности, т.е. прагматизма, полезности и рациональности политического процесса, то консерватизм всегда выступал за подчинение политики религиозной морали и высшим религиозным же ценностям. И так далее, и тому подобное. Список принципиальных разногласий между двумя базовыми историческими доктринами можно продолжать, но пока мы остановимся на этом. Любопытно, кстати, что при всех своих базовых постулатах консерватизм оказался куда более гибким и способным к адаптации течением, нежели либерализм и возникший позднее социализм. Во всяком случае, элементы консерватизма были взяты на вооружение правящей элитой большей части тогдашнего мира. В том числе, как ни странно, и мира позиционирующего себя, как либерального. Достаточно чётко этот процесс прослеживался в первые годы существования США, когда при создании единого сильного государства вспомнили уже забытые некоторые консервативные традиции. Отцы-основатели США, отойдя от чисто либеральных принципов, выступили защитниками централизованного правительства, сильных и эффективных политических институтов, а также религиозных норм, моральных ценностей и исторических традиций, в которых воплощается коллективный разум американской нации. Так началась великая историческая адаптация консерватизма к современным ему реалиям, в дальнейшем происходящая постоянно, в отличие от либерализма, к адаптации не способного в принципе. Но при всей своей способности к модернизации и адаптации консерватизм неизменно сохранял свои естественные первичные признаки, что обеспечивало ему постоянную востребованность и безошибочную узнаваемость. О причинах подобной живучести и популярности консерватизма, а также о его современной востребованности в России и в мире, мы расскажем в следующем выпуске.