Дела сегодняшнего дня
Эта неделя тоже началась с теракта. В прошлый понедельник взрывы прогремелив Москве, в этот — в ингушском городе Карабулак. Снова погибли люди, снова зазвучали жесткие слова и речи. И было отчего зазвучать металлу в голосе высоких властных персон: ингушские взрывы — это уже третья серия терактов за последние десять дней. Это уже никак не смахивает на отдельную разовую акцию. Это именно целая серия, целый цикл терактов, возвращающий нас в состояние перманентной войны. В которой противник предпринял хорошо подготовленное, мощное и успешное наступление. Теперь очередь за нами. Не организовав и не осуществив контрнаступление, мы рискуем проиграть не отдельный бой или сражение, а всю войну. Таковы реалии сегодняшнего дня.Дело президента Таков настрой нынешнего российского руководства, и такой посыл оно пытается донести до всего российского общества. Сейчас трудно судить, насколько успешно это удается — наше общество все-таки поразительно беспечно и инертно, и даже последней серии терактов может оказаться недостаточно, чтобы привести его в состояние настороженности и боеготовности. По большому счету, нашу публику — не чиновников, не журналистов, а именно простых граждан — несколько взволновали лишь московские теракты, в основном из-за места их проведения и количества жертв. Последовавшие за ними кавказские теракты привлекли уже куда меньше внимания, даже дагестанские, не говоря уже про ингушские. Два погибших милиционера в Карабулаке, подорванных террористом-смертником, выглядят почти обыденностью — той самой, специфической кавказской обыденностью, к которой все уже успели привыкнуть. Привыкнуть — вот страшное слово! Люди привыкают к терактам и терроризму и уже начинают воспринимать их как данность, как естественное положение дел. Сломать инерцию подобного мышления и подобного отношения к ситуации не проще, чем навести порядок в милиции, уничтожить всех главарей террористов и обеспечить комфортный инвестиционный климат на Кавказе. Но именно это и попытался сделать президент Дмитрий Медведев, внезапно прилетевший в прошлый четверг в Махачкалу, чтобы лично провести совещание по борьбе с терроризмом — совещание, как нельзя более актуальное в свете последних, в том числе и дагестанских, взрывов. В ходе совещания президентом были предложены пять мер по борьбе с терроризмом, или, точнее, поставлены пять задач. Первые две оказались силовыми: укрепить правоохранительную и силовую составляющую и «наносить острые кинжальные удары по террористам, уничтожать их самих и их пристанища». Три задачи относились к гуманитарной составляющей: помогать тем, кто решил порвать с бандитами; заниматься экономикой и социальной сферой; укреплять нравственность и духовность, помогать религиозным лидерам. И все это важно, и все это нужно, но едва ли не главный пафос всего выступления президента Медведева в Махачкале заключался в стремлении донести до собравшихся, да и, в сущности, до всех граждан России одну простую мысль: Северный Кавказ — это не какая-то другая страна, а та же Россия. И война идет не на каком-то абстрактном «северномкавказе», а в самой России. Звучит дико, но до многих людей именно эта мысль доходит труднее всего. Мы уже писали в прошлом номере, что происходящее на Кавказе воспринимается людьми «как-бы-не-в-России», и винить их за такое отношение, честно говоря, непросто. Ведь что такое Северный Кавказ, с их точки зрения? Действительно другая страна! Другие народы, другая вера, другие нравы и обычаи — все другое. Русского там нет практически ничего, за исключением немногочисленных федеральных чиновников, присылаемых из Москвы, да военных, расквартированных по немногочисленнымже базам. Есть, конечно, Сочи, но это уже в обыденном сознании считается совсем другой регион — не Северокавказский, а Причерноморский. Да и не только в обыденном, но и в политическом — взять, хотя бы, последнее решение о создании особого Северокавказского федерального округа, в который не вошли благодатный Краснодарский край с его олимпийским Сочи. Эту победу террористы, можно сказать, одержали. Им удалось вбить клин между Северным Кавказом и остальной Россией — сначала в сознании людей, а теперь и в административно-территориальном делении.Так что проблема есть, не замечать ее глупо, и президент Медведев намеренно акцентирует на ней внимание, призывая в отношении Северного Кавказа употреблять «правильные термины».«Надо, чтобы все понимали, что здесь, на Кавказе,- не только понимали, а использовали соответствующий терминологический аппарат — живут такие же наши люди, граждане России, а не выходцы с Северного Кавказа. Это не иностранная провинция — это наша страна. Здесь живет и огромное количество, подавляющее большинство нормальных, честных, приличных людей, и бандиты. И в других частях нашей страны живет огромное количество нормальных приличных людей, и тоже бандиты живут», — настаивал президент.Дело государства Конечно, за одно совещание, и даже за несколько, добиться коренного перелома в сознании не удастся. Но можно попытаться добиться перелома в политике. В политике по отношению к Северному Кавказу. В политике по отношению к терроризму. В политике по отношению к террористам. Недаром же президент Медведев в качестве одной из предложенных мер назвал разработку системной политики помощи тем боевикам, что решили порвать с преступной деятельностью. До сих пор все меры в этом направлении носили разовый характер и сводились либо к объявленным амнистиям сдавшимся боевикам, либо личным поручительствам влиятельных северокавказских вождей, вроде Рамзана Кадырова. Для многих, впрочем, и этого оказалось достаточно, и многие-таки вернулись с гор и лесов к мирной жизни и законной деятельности, пусть даже эта деятельность и связана по-прежнему с оружием и стрельбой, как у кадыровских охранников и гвардейцев. Но чтобы добиться решающего перелома и действительного успеха в этой деятельности, нужна хорошо продуманная, долговременная, системная политика всего государства, в первую очередь, недавно созданного северокавказского полпредства, на которое и возложена миссия по разработке подобной политики. Очевидно, впрочем, что только одного этого явно недостаточно. Мало воззвать к чеченской, ингушской или дагестанской молодежи с призывом забыть о терроризме, сложить оружие и заканчивать бегать по горам и городам с взрывчаткой на поясе. Нужно предложить им альтернативу подобному беганью. Ведь сами-то террористы, боевики, смертники, шахиды вовсе недумают, что занимаются плохим делом. С их точки зрения, все выглядит красиво, героично и вполне достохвально. С их точки зрения, они занимаются не грехом и преступлением, а героической борьбой с оккупантами или религиозным подвигом во славу Аллаха. Так, конечно, все выглядит куда как романтично, и вполне может привлечь — и привлекает! — горячую кавказскую молодежь, которой не хватило места на овощном или вещевом рынке, да и другом рынке — труда, кстати, тоже. А если бы хватило? Стало бы меньше террористов-смертников, если было бы больше трудоустроенных выпускников? Не факт. Связь между безработицей и готовностью взорвать себя вместе с десятками других людей во славу Аллаха не доказана. Рядом с Чечней и Ингушетией такие же нищие Карачаево-Черкесия и Кабардино-Балкария. И воруют там чиновники не меньше, и безработных немало. И, однако же, встретить карачаевца или кабардинца с бомбой довольно затруднительно, тогда как чеченцы или дагестанцы по-иному уже просто не воспринимаются. Такчто это проблема не столько социальная, сколько идеологическая. И президент Медведев верно заметил на том же совещании в Махачкале, что многие террористы либо сами вполне обеспеченные люди, либо выходцы из вполне благополучных семей. А стало быть, одним созданием рабочих мест проблему не решишь, и недаром полпреду Хлопонину и правительству поручено внести предложения не только по социально-экономическому развитию региона, но и найти решения «в нравственном измерении». «Убийство является грехом в любой религии. В исламе, в христианстве, в других мировых религиях. И это дает нам возможность работать с самыми разными людьми», — пояснил президент и поручил помогать исламским духовным лидерам, которые должны нести правду людям. Конечно, убежденным террористам ничего уже не докажешь. И перевоспитывать их тоже бесполезно. Для них у государства всегда остается последний довод — грубая, доходчивая и убедительная сила оружия. Было сказано, в том числе и самим президентом: все террористы будут уничтожены. И они будут уничтожены. Рано или поздно. А пока решено сохранить численный состав структур силовых ведомства в регионе (в рамках реформы МВД предполагается сокращение сотрудников на 20 проц.). Президент Медведев согласился, что в этом регионе сокращение штата МВД пока нецелесообразно. А вот смена его руководства — вполне. И по итогам совещания в Махачкале полпред Хлопонин представил главам регионов нового руководителя структур МВД на Северном Кавказе — генерал-полковника Евгения Лазебина. Это все в рамках того самого «снятия голов» ответственных, о котором говорилось сразу после московских терактов.Дело страны Но и эти, и все другие мероприятия в рамках борьбы с терроризмом могут оказаться тщетными, если не будет главного — поддержки общества, поддержки страны. Правительство, имеющее такую поддержку, может рассчитывать на успех. Правительство, лишенное народной помощи, поддержки и сочувствия, обречено на провал в своей антитеррористической политике. Как провалилась антитеррористическая политика французского правительства в Алжире, и Франция-таки потеряла эту колонию, потому что не было сочувствия в обществе этой политике, ни во французском, ни тем более в алжирском. Как безуспешна ныне антитеррористическая политика афганского или пакистанского правительства, или, напротив, успешна политика индийского или китайского — потому что в первом случае нет народной поддержки, а во втором есть. В России ситуация складывается так, что у властей нет возможности быстро закончить войну с террором своей победой, но есть возможность хотя бы вести эту войну. И есть даже шансы на победу. В нашем обществе, в том числе и на Кавказе, есть люди, которые не желают победы российского правительства. А в данном контексте это означает, что они не желают и победы России. И таких людей немало. Но все же их не так много, как тех, кто думает и действует иначе. Тех, кто не хочет поражения России. Тех, кто не хочет победы террора. И именно это имел в виду президент Медведев, когда закончил свою речь в Махачкале уверенностью в конечно победе, «потому что нас больше, мы сильнее, и за нами люди». Да, это так. И не только люди, но и правда. По теме:Возвращениетеррора
