Фактор меньшинства
На минувшей неделе много внимания привлекли к себе разного рода меньшинства — национальные и сексуальные. Волнения в небольшом поволжском городке Пугачеве, где 20-летний местный житель (татарин,между прочим, по национальности) погиб в драке от ножа 16-летнегоприезжего чеченца, вновь обострили тему межэтнических отношений, выведяеё на новый уровень и всколыхнув информационную повестку дня. А предложение мэра Рейкьявика разорвать побратимские отношения столицыИсландии с Москвой из-за недавних антигейских законов и инициатив российских властей вывело тему однополой и прочей нетрадиционной любви уже и на международный уровень. Странное пересечение темы разныхменьшинств не помешало нашим экспертам высказаться подробно и безобиняков. Пугачевский бунт — С какой целью был поднят такой активныйинформационный бум по поводу бытового конфликта, которые навернякавстречаются в городках России? — задался вопросом Михаил Рыхтик. — Мне кажется очень ошибочным раскручивание этого националистического фактора. — Миграционная политика не спонтанна, — вступил в дискуссию Александр Прудник. — Это государственная политика. Правящая элита в один момент приняла решение усилить некоренное население. Это решение было осознанным. Но она до конца не просчиталапоследствия. Потому что этнические процессы очень слабо регулируютсяполитическими средствами. И проводимая в течение десятилетий политиканачала приводить к тупику. По мнению Александра Прудника,нынешняя миграционная политика, помимо прочего, еще и частьэкономической системы. Но как только встает задача не перераспределенияи не воровства, а создания каких-то ценностей, к примеру, новойиндустриализации, инновационной экономики, то весь этот контингентмигрантов оказывается бесполезен. Миграционная проблема — Мы не позволяем мигрантамсамоорганизовываться и не можем их ассимилировать, — замечает МихаилРыхтик. — Надо, чтобы этнические сообщества самоорганизовывались, чтобыпоявлялись этнические анклавы, «чайнатауны», и не надо этого бояться. — К сожалению, наши политики пытаются заигрывать с миграционной проблемой, — продолжает рассуждать МихаилРыхтик. — Как только стали возвращаться выборы, так сразу вернулисьи миграционные проблемы. В Штатах это было, республиканская партияв 1853 году поднялась на волне противостояния мигрантам из Сицилии, с Балкан, русским евреям, католикам. И республиканцы выиграли серию выборов на этой волне. И сейчас в Соединенных Штатах миграционные проблемы обыгрываютсяна каждых выборах на всех уровнях, потому что эта тема очень легкомобилизует электорат, который необходим дляпобеды. Нынешний информационный бум по этой проблеме связан с тем, чтовпереди выборы, а эту тему очень легко эксплуатировать и использовать.Но политики заигрывают с темой, которая может быть неуправляемой. — В любом случае, — подытожил Александр Прудник, — мигрантов уже столько, что решить проблему просто так нельзя и придется проводить политику ассимиляции и интеграции. Казус Рейкьявика По поводу демарша мэра Рейкьявика у наших экспертов возникли довольно неожиданные соображения. По мнению Михаила Рыхтика, цельные публичныеидеологические системы уходят в прошлое. Отдельной личности дозволяется«сохранять свою ценностную шкалу, но она уходит из общественногопространства в частное». — Дипломатия от специалистов уходитна уровень общества, — рассуждает Рыхтик. — Сейчас в мире раскручивается имидж Путина как единственного политика, который олицетворяет собойнациональные интересы государства и традиционного большинства. Никто больше эту нишу в Европе занять не может. Ни китайский лидер, ни арабские монархи,ни даже американский президент. Все больше появляется репортажейи комментариев, что Путин — единственный европейский лидер, отстаивающий традиционные ценности и противостоящий секс-меньшинству. И большаячасть населения Европы за это готова просто пожать Путину руку. — Еще недавно международнаяэлита пыталась затолкать Путина, — соглашается Александр Прудник. — Но сегодня он становится символом традиционного общества, котороенаходится под давлением меньшинств. По мнению Александра Прудника, сейчас происходит реиндустриализация, которая, вполне возможно, потребует смены традиционного общества. — Это автоматически ставит вопрос о лидерстве, — отмечает Прудник. — Формат лидерства сменится. Сейчас в Европе лидеров нет. Есть менеджеры, которые могут решать ситуативные вопросы, но не способны ни ставить задачу, ни менять приоритеты. У них нет на это ни воли, ни способностей. А Путин демонстрирует, что он способен взламывать сложившуюся систему. Поэтому сейчас наступила эпоха Путинане как чисто российского, а как международного лидера.
