Холодный парад 48-го
В начале октября 1948 года 40 двадцатилетних парней из Сормова призвали в армию и направили в Москву в Таманскую гвардейскую мотострелковую дивизию. Мы, еще не прошедшие карантин, влились в полк, готовящийся к параду в честь Великой Октябрьской социалистической революции. Нам не пришлось чеканным шагом в стройных шеренгах пройти по брусчатке Красной площади. Нас просто посадили в открытые грузовики, велели сидеть ровно, не шелохнувшись, и по команде старшего поворачивать голову направо.Параду предшествовали тренировки по полной программе на аэродроме. Начиная примерно с 20 октября, мы целыми днями отрабатывали движения головы и рук. «И‑и-и, ? протяжно командовал старший машины, ? раз!». И головы наши с приподнятыми подбородками поворачивались вправо, одновременно вздымался локоть правой руки, сжимавшей карабин, и замирал в горизонтальном положении.Шли под барабанный бой курсанты военных училищ, моряки в белых перчатках, суворовцы, нахимовцы, тяжело громыхали танки Кантемировской дивизии.6 ноября в 10 часов вечера нас, одетых в парадную форму, посадили в автомашины. Мы приехали на улицу Горького и встали в отведенном для каждой колонны месте. Дул сильный ветер, шел мокрый снег. Спрятаться от холода было негде. Время от времени солдатам разрешали по очереди спрыгивать с машины и походить, побегать по тротуару. Но вот рассвет оживил улицу, появились первые прохожие, открылись булочные. От каждой машины откомандировывали ходоков в магазины, и скоро вся дивизия жевала мягкие батоны. Все больше и больше выходило народу на улицы. С нескрываемой симпатией смотрели они на нас, махали в знак приветствия флажками, и эта теплота передавалась нам, и от того было хорошо и радостно.Прояснилось небо, перестал идти мокрый снег, из громкоговорителей неслись звуки бодрых маршей:Дорогая моя столица,Дорогая моя Москва!Хороша страна Болгария,А Россия лучше всех!Мы были молоды. Вся жизнь была впереди. Верилось, что все будет хорошо, надо только сильно любить и охранять Родину. Из репродукторов доносился мелодичный перезвон курантов на Кремлевской башне, затем ? звуки оркестра на Красной площади. Военный министр Булганин объезжал войска.Но вот мы тронулись. Не сбиваясь с темпа, на одной и той же скорости шли машины. Все ближе и ближе здание Исторического музея. Справа у стены стояли тягачи, готовые в любую минуту выдернуть из колонны неисправную машину.Гостевые трибуны, аташе с фотоаппаратами, операторы кинохроники, Мавзолей с членами правительства на нем? Сталина не было. В те годы он выходил сюда только на первомайские праздники.Вот и наш линейный с флажком на штыке. «И‑и-и ? раз!» ? голова направо, локоть приподнят. Весь ты застыл в неудобной позе, кажется, не дышишь. Проплывает мимо Мавзолей, люди на нем в шляпах и шапках. «И‑и-и ? два!» ? головы поворачиваются прямо, напряжение спадает, машины набирают скорость, громыхают прицепленные сзади пушки. Впереди ? теплая казарма, обед, кино.Это был мой первый и последний парад на Красной площади. Вскоре меня, да и других сормовичей, перевели в саперный батальон, который в парадах не участвовал. Два сезона мы разминировали поля былых сражений подо Ржевом. У меня и сейчас перед ненастьем ноет рана на ноге, полученная там же, подо Ржевом, у деревни с романтическим названием Погорелки.Как бы там ни было, но я с теплом вспоминаю свою службу в Таманской дивизии. При любой политической системе мы не должны забывать про парады на Красной площади, независимо от того, в честь каких праздников они проводились.И частичка того тепла в то холодное утро 48-го всегда греет мою душу.
