Меценату кризис не помеха
Сложный финансово-экономический момент переживает сейчас наша страна, впрочем, как и многие другие государства. В связи с кризисом правительство России вынуждено перераспределять бюджетные средства: на что-то сокращать расходы, а какие-то статьи бюджета оставлять без изменения. Так, например, расходы на социальную поддержку населения, на социальные гарантии остаются неизменными. И это правильно, поскольку в период кризиса нельзя оставлять рядовых граждан страны без поддержки государства. А вот статьи бюджета, направленные на культуру, будут урезаны. Культуре без поддержки тоже трудно придется. Самое время для появления в России новых Третьяковых, Рукавишниковых, Морозовых… Были эти люди не голубых кровей, простые купцы, деловые, хваткие, состоятельные и меценатствовали не для того, чтобы прославиться или послабление от налогов получить, а для души, от всего своего купеческого сердца. Нынче Мамонтовых и Морозовых куда меньше стало. Может, не выросли еще? Скорее бы уж они появились, есть у страны потребность в таких людях. Двухгодовалый Ванечка из отдаленного от Нижнего райцентра погибает от тяжелого сердечного недуга. Малышу нужна срочная операция, но она стоит около 150 тысяч рублей. Юная одинокая мама и молодая бабушка ума не приложат, где им взять такие деньжищи. Для жителей райцентра 100 тыс. рублей — астрономическая цифра. Тем более, что мама Ванечки не работает, ухаживает за больным ребенком, а бабушка получает чуть более 5 тыс. рублей в месяц. Живут на эти деньги втроем. Плюс расходы на лекарства, на поездки в клинику областного центра. Долги отпадают, кредиты тоже. Местное телевидение показало семью в одной из своих программ и обратилось за помощью к нижегородцам. Улыбчивый, ангелоподобный малыш, не подозревающий о своей тяжелой болезни, казалось, никого не мог оставить равнодушным. В пункте сбора денег для Ванечки мучились в основном люди среднего и старшего возраста, молодые мамы с детьми. Судя по одежде, народ небогатый, но люди пришли поделиться хотя бы тем, чем могут. Я спросила у представителей Ванечки, многие ли откликнулись на просьбу. Нижегородцы оказались отзывчивыми людьми, необходимую сумму собрали. Но среди откликнувшихся не было ни одного богатого человека. Все больше сотенные, пятисотенные купюры несли люди, редко — тысячные. Я порадовалась за наш город, где живет так много добрых людей. И огорчилась за купеческий Нижний, который оскудел на тароватых купцов. Конечно, и сейчас некоторые банки, акционерные общества выделяют средства из своих, кровных, на проведение праздников для ветеранов, на подарки к Дню Победы (к Пасхе, Покрову и Дню Парижской коммуны — это уж кому как совесть подскажет) участникам войны, к Дню защиты детей — ребятишкам. Но это все — капля в море. Не тот у нынешних размах, не та удаль. В Автозаводском приюте, однако, несколько лет назад был такой случай. На имя директора приюта пришел большой пакет, в котором были аккуратно сложены документы на яхту и короткая записка без подписи, извещающая о том, что неизвестный владелец сего судна желает преподнести его в дар приюту. В записке было указано место прикола яхты. Директор съездил в указанное место и убедился, что яхта действительно существует. Но взять ее на свой баланс побоялся, да и не сумел без присутствия владельца. Перед началом учебного года директору позвонили, и неизвестный мужчина деловито осведомился, что необходимо ребятишкам приюта на предстоящий учебный год. Директор рассказал, в чем нуждается приют, спросил, с кем говорит. На другом конце трубку опустили. Через несколько дней возле приюта остановился иностранный внедорожник, оттуда вышли трое мужчин в черных пиджаках и молча стали переносить в приют короба с тетрадями, ручками, цветными карандашами, альбомами, фломастерами, спортинвентарем, спортивной формой. Сделав свое дело, мужчины сели в машину и уехали, так и не ответив на вопросы сотрудников: кто они и кого представляют. Эта история продолжалась года три. Уже позже удалось выяснить, что даритель родился в зоне, где его мать отбывала срок наказания; потом его собственный ребенок провел несколько лет в детском доме. Видимо, дарами брошенным детям этот разбогатевший человек пытался успокоить свою совесть и загладить воспоминания о детстве, проведенном за колючей проволокой. Наладив отношения с совестью и воспоминаниями, даритель забыл о приютских детях. К сожалению, такие приступы щедрости происходят у богатых людей очень редко и у очень малочисленной их части. И все же хочется верить, что время Третьяковых и Рукавишниковых не ушло навсегда, а просто еще не настало. Если кто-то из состоятельных людей прочитает эти строки и захочет проявить себя в роли мецената-благодетеля, обращайтесь к нам. Мы вам назовем десятки адресов, где сегодня, сейчас нуждаются в вашей помощи. В Борском районе, например, погибает от очень тяжелой болезни молодой парень, которого содержат на свои пенсии мама и бабушка; в Сормовской районе старается не падать духом совсем еще не старый мужчина, прикованный к инвалидному креслу в результате полученной травмы; вернувшиеся с ранениями из Чечни и Афганистана солдаты нуждаются в дорогих, надежных и удобных импортных протезах. Опять же, ребятишки, брошенные родителями, не могут быть обойдены заботой и вниманием, как и люди, нуждающиеся в дорогостоящем лечении, учреждения культуры. Широкое поле деятельности открыто для проявления самых лучших меценатских качеств. Неужели вам, нынешние, слабо? Или кризис мешает делать добрые дела? Не может этого быть! Российскому меценату никакой кризис не помеха.
