Международно-уголовные отношения
Российско-британские отношения никогда не были особо теплыми и доверительными, и хотя воевали наши страны друг с другом всего один раз, настороженность между ними ощущалась всегда. Но в начале этой недели противоречия между двумя странами обострились до очередного исторического максимума, когда глава Форин-офиса Дэвид Милибэнд объявил о введении жестких мер в отношении России за ее отказ выдать Великобритании Андрея Лугового, подозреваемого в убийстве Александра Литвиненко. Что стоит за этим демаршем? Разберемся.С одной стороны, Милибэнд сам все и объяснил, и нет причин искать в действиях британского правительства какую-то скрытую подоплеку. Выступая в понедельник на заседании парламента, министр иностранных дел так объяснил цели своего громкого демарша: «Наши цели ясны ? это дать возможность правильно осуществляться юридическому процессу, подчеркнуть нашу решимость отстаивать безопасность граждан Великобритании на территории нашей страны». И во исполнение этого намерения Лондон высылает четырех российских дипломатов, вводит визовые ограничения для российских госслужащих и, соответственно, полностью замораживает все переговоры по облегчению визового режима между двумя странами.Все эти действия логичны и понятны, и как бы ни возмущалась Москва, предвидеть подобную реакцию британской стороны можно было давно. Во всяком случае, отказываясь выдать Англии Андрея Лугового, уже можно было более-менее ясно представлять, чем обернется подобный отказ.Ведь в самом деле, попробуем обернуть ситуацию. Представим, что в Москве от отравления радиоактивным веществом погибает довольно известный у себя на родине англичанин, успевший незадолго до смерти принять российское гражданство. Наши следователи, проведя тщательное расследование этого загадочного убийства, пришли к выводу, что англичанина отравил его соотечественник, выходец из спецслужб. А поскольку нелегальное распространение радиоактивных материалов напрямую затрагивает все сферы национальной безопасности, дело это приобретает государственное значение и становится краеугольным камнем во взаимоотношениях двух держав.Далее (не забудем, стороны мы поменяли местами!) Москва требует от британской стороны выдать ей для суда подозреваемого в убийстве российского гражданина. Причем сопровождает свое требование довольно вескими доказательствами в причастности к преступлению именно того лица, экстрадиции которого она добивается. Москва имеет все основания полагать, что в самой Англии подозреваемого не то что не осудят, но даже и судить-то не будут, да Лондон этого, собственно, и не скрывает. И потому настаивает именно на подобном решении возникшего конфликта.Однако Лондон на запрос Москвы отвечает наглым отказом со ссылками на Конституцию, запрещающую выдавать своих граждан иностранным государствам. При том, что сами уже нарушали этот пункт Конституции, выдав однажды своего гражданина зарубежному суду. Да и чисто юридически вполне возможны такие трактовки и моменты, которые позволили бы Лондону, не нарушая собственное законодательство, экстрадировать в Москву подозреваемого в убийстве.Но Лондон отказывается. Решительно и бесповоротно. Фактически выставляя Москву на посмешище перед всем миром. И как в таком случае ей реагировать? Промолчать? Сделать вид, что ничего не случилось? Молча снести нанесенное оскорбление? Нормальные державы, тем более постоянные члены Совета Безопасности ООН, так не поступают ? иначе с ними вовсе перестанут считаться.Отреагировать в данном случае было просто необходимо, и не чисто формальными заявлениями, а конкретными жесткими мерами. Вот Британия и отреагировала. На ее месте точно так же поступила бы любая уважающая себя страна.С другой стороны, довольно сложно себе представить Россию в роли Британии по той простой причине, что ни у какого, даже самого наглого российского правительства не хватило бы духу требовать от Великобритании изменения ее Конституции ради потакания собственным интересам. А ведь именно это и имел в виду Милибэнд, заявив, что «существует масса случаев, когда в подобных ситуациях страны вносили поправки и дополнения в свои конституции, которые позволяли бы выдать преступников странам, на территории которых эти преступления были совершены».Вообще-то изменить свое национальное законодательство одна страна может требовать от другой лишь в двух случаях: либо имело место сокрушительное военное поражение одной державы от другой и, как следствие, навязывание победителем своей воли побежденному, либо одна страна настолько слаба и беспомощна перед другой, что фактически находится у нее на правах колонии под полным контролем. Стало быть, дабы Лондон имел хоть какое-то право навязывать Москве свое представление о правильном законодательстве, должно иметь место либо разгром России Великобританией, либо ее превращение в колонию той же Великобритании. Ни того, ни другого в наличии пока не наблюдается, и все британские претензии и требования оттого повисают в воздухе.Но дело даже не в этом. Дело в том, что трудно вообще понять логику британского правительства, демонстративно идущего на разрыв отношений с Россией из-за беглого стукача. Как можно понять, никакой особой пользы Литвиненко англичанам не оказал (даже если принять версию Лугового о вербовке Литвиненко английскими спецслужбами), скорее наоборот, одни неприятности. И из-за этого сомнительного беглеца ставить под удар отношения с целой страной на государственном уровне ? подобные действия не поддаются логичному истолкованию.Ну, хорошо, допустим, у англичан есть действительно «железные» доказательства причастности Лугового к отравлению Литвиненко. Так предъявите эти доказательства ? хоть общественности, хоть Генпрокуратуре. Если доказательства действительно убедительны, Лугового будут судить, но не в Англии, а в России. Поскольку России тоже невыгодно идти на обострение отношений с Великобританией из-за одного отравителя. Но доказательств таких нет, и Луговой явно не причастен к этому нашумевшему преступлению (мы уже писали об этом подробно в номере от 31.05.07) И что самое любопытное, похоже, англичане это сами прекрасно понимают, используя «дело Литвиненко» лишь как повод к решению совсем других задач.Каких? Ну, например, избавиться под шумок от наиболее активных разведчиков. Оно, конечно, для таких дел повода особого не требуется, но раз уж представилась возможность, почему бы ею не воспользоваться. И те четыре российских дипломата, отзыва которых потребовал Форин-офис, вполне могут быть сотрудниками российских спецслужб, доставивших англичанам серьезное беспокойство. Кроме того, нужно «продавить» свою позицию по Косову, и здесь «визовый» вопрос с Россией может стать прекрасным предметом торга. Мол, вы уступаете нам в вопросе по Косову, а мы вам смягчаем визовый режим.И все равно непонятно ? неужели в Лондоне всерьез рассчитывают, что Москва поддастся на подобные дешевые трюки?!Между прочим, в прошлом году торговый оборот между Россией и Великобританией составил 15 млрд долларов, а объем британских инвестиций около 7 млрд. Компания ВР инвестировала в российские активы 9 млрд долларов. И только в этом году шесть российских компаний провели на Лондонской фондовой бирже IPO на общую сумму 12,2 млрд долларов.О чем говорят эти цифры? О том, что политика политикой, а бизнес всего превыше. В определенные моменты, как ни странно, он превыше даже самой политики и национальных интересов. Вспомним, как совсем недавно Тони Блэр, тогда еще премьер-министр, призвал британские компании отказаться от дел и вложений в России и как дружно эти самые компании проигнорировали призыв Блэра, едва ли не на следующий же день прислав своих представителей на Санкт-Петербургский международный экономический форум. Английские бизнесмены и предприниматели заинтересованы в развитии сотрудничества с Россией и не дадут своему правительству пойти на чересчур уж резкую конфронтацию с Москвой. Ибо в этом случае Москва вполне может применить адекватные меры, в ходе которых интересам британского бизнеса в России может быть нанесен если не сокрушительный, то весьма ощутимый урон. И недаром сам премьер Гордон Браун заявил, что его правительство «хотело бы избежать отрицательного воздействия возможных мер на торговые отношения между двумя странами».Избежать, конечно, вряд ли удастся ? Москва, разумеется, ответит Лондону, и ответит достаточно жестко. Настолько, чтобы там поняли и надолго запомнили ? в шпионские игры лучше играть по общеупотребительным правилам. И если уж выходить за рамки этих правил, то тоже на обоюдной основе. Вы нам выдайте сначала Закаева с Березовским, тогда уж поговорим и о Луговом. А принцип «что наше ? то наше, а о вашем-то мы и поговорим», с некоторых пор в России уже не срабатывает.
