Опера – не опера
Именно так – «не опера» – определил жанр своего спектакля«Опера нищих» режиссер Вадим Данцигер, вернувший на сцену театра драмы жанрмузыкального спектакля после почти десятилетнего перерыва. Спектакль «Хелло,Долли» много лет был в фаворе у публики. Увидеть любимых актеров, опять вживуюпоющих и танцующих на сцене уже в новом спектакле, зрители мечтали давно. И вот– премьера.Сначала был… нищийРабота над спектаклем началась еще летом. За основу режиссервзял пьесу Джона Гея «Опера нищего». Именно она вдохновила Бертольда Брехта назнаменитую «Трехгрошовую оперу», до сих пор триумфально идущую по всем сценаммира. Замахнуться на нее при сегодняшних суровых законах об авторских правахтеатр не смог, в итоге мы получили возможность познакомиться с оригиналом этойистории, во многом более острой в сатирическом смысле, чем брехтовская. Еепронизывают афоризмы, глубокий сарказм, порой и цинизм. Это не комедия, драмаили мюзикл, а сложное многожанровое произведение. Антиутопия и сатира насегодняшний день одновременно. Недаром на сцене неподвижно сидит на стуле некийджентльмен с блокнотом и сотовым телефоном. Быть может, он пишет конспектпреступлений прошлого для использования их в будущем?Красное и чёрноеЭффектный кроваво-алый занавес открывает перед намизарисовки лондонского дна. Действие разворачивается на фоне старинныханглийских гравюр, в очень мобильных декорациях. Это и полицейская картотека, ирояль, и саркофаг… А вокруг – весь бандитский цвет: воры, грабители, убийцы,проститутки, содержатели притонов в экстравагантных, а порой и экзотическихкостюмах. Их благородная красно-черная гамма оттеняет асоциальный характерперсонажей. Автор костюмов, московский сценограф Андрей Климов, определил ихкак «истлевший гламур» и талантливо творчески похулиганил. Его костюмы, непредставляя какое-то конкретное время, рождают смутные ассоциации то с эпохойМарии Стюарт (вспоминается драмовский спектакль «Ваша сестра и пленница»), то систорией жителя двора Отбросов Тома Кенти в эпоху Генриха VIII, а то и самойЕкатериной I Тюдор. Актеры в них элегантны и экзотичны. Гротеск с капелькойПитера Брейгеля чем-то напоминает костюмы героев Тима Бёртона. Набеленные лица,рыжие волосы, огромные кружевные воротники и писк моды византийских императоров– шнурованные красные сапоги. Красный – цвет крови, цвет победы, постояннообыгрывается в спектакле.Зеркало без героевМакхит (Александр Сучков) появляется на сцене одетый вщегольской костюм, алый от цилиндра до остроносых туфель, подчеркивающий егоаристократичность, проскальзывающую в каждом движении, и одновременнодистанцирующий его от окружающих. Вольный художник и толпа, джентльмен свзрывоопасным темпераментом, страдающий в окружении примитивных«ремесленников», он грабит не ради наживы, а из любви к искусству. В битву занего вступают две жены – Люси (Мария Мельникова) и Полли (ЕкатеринаСуродейкина). Любопытно наблюдать за этим противоборством, выражающимся встрастных ариях и танцах. Причем симпатии зрителей явно склоняются ктемпераментной Люси – постоянно меняющейся и непринужденной. Вероника Блохина вроли Дианы – сплошной гротеск, самый яркий образ в спектакле. Нечасто встретишьпроизведение, где нет положительных героев, заставляющее задуматься осегодняшнем дне.Всё своёМузыку к спектаклю – более тридцати мелодий – написал МихаилХейфец, композитор, много лет заведующий музыкальной частью театра. Его работыпрошлых лет помнят, поют и ставят на звонки в телефонах – это ли не признакпопулярности? Хитом спектакля стала «Чмок-чмок» – песенка жриц любви,своеобразного второго «я» каждого из банды Макхита. Актеры в ролях дамочекполучили самые щедрые аплодисменты. Но при всей пышной эстетике кварталаразврата спектаклю не хватило гротесковости и эксцентрики, что есть в пьесе. Затянутыедиалоги также не добавили ему легкости. Не всегда безупречно было музыкальноеисполнение, смазанное техническими огрехами. Режиссеру и актерам еще есть надчем работать, для того, чтобы «Опера нищих» засияла всеми гранями, самая яркаяиз которых сегодня – костюмы.
