Реалии большого спорта

Олимпиада закончилась. Провальное выступление нашей сборной обсуждать не стоит, об этом еще много чего будет сказано и написано. Поговорим лучше о спорте вообще и профессиональном в частности. Каковой есть безусловное зло. Особенно нынешний спорт, в нынешнем мире. Хуже всего в нынешнем большом спорте то, что он стал частью шоу-бизнеса. Он перестал быть выяснением отношений между мужчинами, кто из них сильнее, быстрее или ловчее; он стал зрелищем на потребу публики, усовершенствованной копией гладиаторских боев в Древнем Риме. Есть большая разница между Олимпийскими играми Древней Греции и гладиаторскими боями Древнего Рима. Нынешние Олимпиады, чемпионаты и вообще спортивные состязания имеют куда больше общего с гладиаторскими боями, нежели с древнегреческими Олимпиадами. Во-первых, в древнегреческих Олимпиадах принимали участие исключительно свободные граждане, а в гладиаторских боях участвовали только рабы-военнопленные. Нынешние спортсмены, связанные договорами со своими клубами, менеджерами, федерациями, сборными, спонсорами, больше смахивают на древнеримских гладиаторов, нежели на древнегреческих спортсменов. Нынешний спортсмен — человек не свободный. Он не может сам решать, с кем ему состязаться; за него это делают менеджеры, клубы, федерации и прочие структуры. Не может он и отказаться от поединка или состязания, если оные уже обговорены вышестоящим начальством. Убить, как в Древнем Риме, конечно, не убьют, но на профессиональной карьере будет поставлен крест. И что совсем уж не по-хорошему роднит нынешних спортсменов с древнеримскими гладиаторами, так это специфическая спортивная терминология. Клубы у нас сейчас игроков не нанимают, а покупают. Словно рабов. Понятно, что это всего лишь терминология, но уж слишком стойкие и нехорошие ассоциации она вызывает. От ощущения, что на футбольном поле играют купленные рабы, не избавиться, сколько бы они ни получали за свою игру. Гладиаторы тоже жили роскошно по сравнению с плебеями. Во-вторых, Олимпийские игры Эллады были делом любителей. В том смысле, что никто из участников Олимпиад не занимался спортом профессионально и не зарабатывал им себе на жизнь. Все древнегреческие олимпийцы имели какую-то основную профессию, и лишь помимо нее раз в четыре года находили время для участия в олимпийских соревнованиях. Понятно, что без подготовок и тренировок дело не обходилось, но все-таки дело не заходило настолько далеко, чтобы древний грек бросал все неотложные заботы и начинал заниматься исключительно тренировками и участиями в Олимпийских играх. Конечно, победителя ждали определенные награды, и лавровый венок, и статус почетного гражданина полиса. Но никакие материальные награды не могли сподвигнуть древнего грека на исключительно спортивную карьеру. Просто потому, что они не покрывали всех затрат и расходов, связанных с этим занятием. Древнегреческая Олимпиада, при всей своей зрелищности, была все же делом чести и полисного патриотизма, и потому в ней никак не могли принимать участия не-граждане, тем более — рабы. Древний Рим поставил спортивные состязания на поток, добавил в них элементы шоу и постановочных театральных эффектов и превратил в профессиональный спорт, с тем еще, кровавым колоритом. Да, на арене дрались рабы. Но рабы, специально подготовленные, хорошо обученные и прекрасно натренированные. Каждый гладиатор был, по нынешним представлениям, мастером спорта, а то и олимпийским чемпионом, вся жизнь которого состояла исключительно из тренировок и выступлений на арене. На арене же, в подавляющем большинстве случаев, и заканчивалась жизнь гладиатора. Единицы же победителей, которым удавалось выстоять во всех сражениях и схватках, получали роскошный пир, женщин, подчас даже свободу. Но, не умея больше заниматься никаким иным ремеслом, они либо записывались в римскую армию, либо тихо спивались. Древний грек после Олимпиады — неважно, победитель или проигравший — возвращался в свой полис и продолжал заниматься своим делом. Гладиатор, выживший после схватки, отправлялся либо обратно в казармы, либо на стол хирурга, либо — в случае дарования свободы — в какой-нибудь пьяный притон, потому что больше идти ему было некуда. Современные спортсмены имеют, конечно, несколько больше возможностей разнообразить свою жизнь после ухода из большого спорта. Но это если они победители — известные, успешные и удачливые. Таковых единицы, может быть, десятки. А сотни, тысячи, десятки тысяч других, менее удачливых и успешных спортсменов, всю свою жизнь поставивших на спорт и проигравших, — куда им деваться? Никуда. Они так и останутся на обочине жизни, как выкинутые с арены, израненные и искалеченные древнеримские гладиаторы. Как ни крути, а профессиональный спорт есть суррогат некоего, более серьезного и значимого состязания между мужчинами. Речь идет о поединке, шире — войне. До тех пор, пока спорт является частью общей физической культуры и военной подготовки, он имеет и свой смысл, и свое значение. Как только он становится инструментом зарабатывания денег, он теряет свое исконное значения, превращаясь в игрушку для потребителя. Стремление к состязательности, к сражению, к победе естественно заложено в мужской крови и природе. Подчас подобное стремление выливается в публичные соревнования и турниры. Мало знать, что ты победитель; надо, чтобы это знали и признавали все, дабы была удовлетворена не только мужская гордость, но и тщеславие, и самолюбие. В крайнем виде, в самом резком и обостренном, это мужское стремление к публичной победе, к торжеству над противником, выливается в полноценные войны, авантюрные походы, смертельные битвы и кровавые рейды. Пока римляне сами вели активные непрекращающиеся войны, им было не до гладиаторских боев. Как только завоевательные войны пошли на убыль, а затем и вовсе прекратились, римляне изобрели этот дурно пахнущий симулякр — гладиаторские бои, позволяющие удовлетворять кровожадные инстинкты, не рискуя при этом своей кровью. И так везде. В молодой средневековой Европе гладиаторские бои не практиковались. Людям было противно наблюдать за сражениями рабов, они жаждали сражаться сами. Так возникли рыцарские турниры. Так же как и на гладиаторских аренах Рима, сражения на турнирах часто заканчивались смертью, но в этом случае на поединок выходили добровольно и сражались не за свободу, и уж тем более не за деньги, а за славу победителя, да, может быть, за благосклонный взгляд любимой женщины. Таким же максимализмом отличались и средневековые дуэли, собиравшие толпы зрителей. Сражались до полной победы над соперником, сражались, пока тот еще мог держать клинок, а поскольку многие не выпускали его до последнего вздоха, то и поединки подчас заканчивались смертью одного, а нередко и обоих соперников. Постепенно воинственный пыл сникал. Постепенно дуэли стали заканчиваться при первой крови, потом при первом извинении, потом и вовсе отмерли, как «пережиток старины». За оскорбление стали вызывать в суд, а ослабевшие, но порой все еще играющие мужские инстинкты бойца и победителя стали удовлетворять в качестве болельщиков. На трибунах спортивных арен или на диване у телевизора — неважно. Важно то, что можно прикоснуться к чужой победе или поражению, не испытав в натуре ни того, ни другого. Конечно, выброс адреналина имеет место быть, но уж никак его не сравнить с пролитием крови — своей или чужой — в реальном бою. Общество цивилизовалось, гуманизировалось и дуэльные поединки заменило красочными постановочными шоу. Конечно, в кое-каких видах большого спорта кровь льется и сейчас. Но — за деньги, подчас весьма немалые деньги. Зрители платят, чтобы посмотреть, как два боксера лупцуют друг друга, и при этом переживают так, будто они сами дерутся на арене. Однако, если бы не платили, никто бы и драться не стал: профессионалы делают свою работу хорошо, но только за деньги. Они не отношения выясняют друг с другом, а работают на потеху публики. Чего никак нельзя было бы ожидать от поединка, скажем, д’Артаньяна с де Жюссаком, или купца Калашникова с опричником Кирибеевичем. P. S. Говорят, спорт сближает людей. Ничего подобного! Фанаты «Спартака» ненавидят фанатов «Зенита», болельщики сборной России терпеть не могут болельщиков сборной Канады. Говорят, спорт развивает физическое здоровье нации. Ерунда! Большой спорт только калечит тела и души спортсменов, а общеполезная физкультура не имеет к спорту никакого отношения. Говорят, спорт развивает честную состязательную борьбу. Может, когда-то так и было, но с изобретением допинга и профессиональной подготовки спортсменов все изменилось. Соревноваться стали не столько спортсмены, сколько их тренеры, врачи и спонсоры. Говорят, спорт — это красиво. Это если смотреть на него со стороны, и то не любой. У самих спортсменов и их врачей мнение о красоте может быть несколько иным. Говорят, спорт — это путь к славе и мужской самореализации. Минутной славе и обманчивой самореализации. Сегодняшние спортсмены подобны эстрадным исполнителям: ничего не создают, лишь развлекают зрителя, и, как только перестают это делать, о них забывают. Это не есть плохо, это просто реальность. И нужно отдавать себе отчет, что профессиональный спорт никогда не был и не будет настоящим делом для настоящих мужчин. Он — симулякр настоящего дела и суррогат войны. По теме: Олимпиада в Ванкувере. Все материалы