Страсти Дениса Мацуева
Молодого российского пианиста Дениса МАЦУЕВА в Европе и Америке называют новой звездой мирового фортепианного искусства и одним из самых востребованных музыкантов в мире. Каждое его выступление в Нижнем Новгороде любители и знатоки музыкального исполнительского искусства ждут с особым нетерпением. В день закрытия Французского сезона на Сахаровском фестивале, 6 октября Мацуев исполнил «Каприччио» Стравинского и Первый концерт Листа в сопровождении Академического симфонического оркестра Нижегородской филармонии под управлением художественного руководителя и главного дирижера оркестра Александра Скульского. А перед концертом пианист встретился с нижегородскими журналистами и охотно ответил на их вопросы. — Денис, сегодня вы закрываете на Сахаровском фестивале французский сезон. Что значит для вас музыка Франции? — Я обожаю Францию. Моя первая зарубежная поездка в 90‑м году была в Париж. Я еще учился в Иркутске, и так получилось, что состоялся обмен студентами Сорбонны и училища искусств. Я тогда уже был студентом первого курса этого училища. Для меня поездка во Францию стала потрясением, потому что попасть впервые в гениальную атмосферу, в гениальный город!.. Я помню там каждый свой шаг, каждый запах, ведь запах Парижа особенный. Безусловно, каждый раз, когда приезжаю во Францию, в Париж, в Лион, Тулуз, Монте Карло, я всегда чувствую особый эстетизм, особый вкус, который есть у французов и в кухне, и в одежде, и просто в стиле жизни. Наши страны действительно очень близки по культурам, по богатству внутреннего мира. В этом году я часто участвовал в мероприятиях, посвященных Году Франции в России и России во Франции, в том числе открыл новый, помимо моих прежних, фестиваль в городе Анси. Это удивительное местечко на озере, в горах, на пересечении трех границ — Франции, Италии и Швейцарии. Конкурс собрал потрясающий состав участников: Юрий Темирканов, Юрий Башмет, Владимир Спиваков, Юлиан Рахлин, французские музыканты. Мне вообще очень близка французская культура, я исполняю много произведений из французского репертуара. Не однажды играл и оба концерта Равеля, и концерт Сен Санса. Но на Сахаровском фестивале мне захотелось исполнить что-то необычное, помимо Первого концерта Листа, который тоже был очень близок Франции, жил там, боготворил эту страну, имел с ней близкие культурные личные связи. А второе произведение я открыл для себя совсем недавно и сегодня исполню — это «Каприччио» Стравинского для фортепиано с оркестром. Стравинский, как никто другой, тесно связан с Францией, с Дягилевым и с балетами. «Каприччио», как никакое другое произведение, отражает французский театрально-балетный симфонический мир. Настолько там красочно, виртуозно сплетение ритмических, мелодических построений, настолько много чего содержится — потрясающее произведение! И я очень рад, что мы будем исполнять его на фестивале с маэстро Скульским. Мы сейчас репетировали, Нижегородскийоркестр в блистательной форме. — Как вам кажется, можно ли сейчас, в век диджеев и раскрученных поп-звезд, приобщить молодежь к классической музыке? — Много в последнее время говорится о том, как расширить влияние классической музыки и привлечь новую публику в залы. Но, на мой взгляд, никогда классическая музыка не станет популярной. Все равно на нее ходит определенный процент публики и не надо специально и искусственно расширять его. Просто нужно закрепить тех, кто уже есть и, конечно же, по возможности закрепить интерес к классике тех, кто не хотят слушать только рок или поп-музыку, диджеев и так далее. У людей должен быть выбор, а когда они смотрят только наш телевизор, читают наши газеты, да и в Интернете не всегда могут все найти, это их обедняет. Нужно направлять молодежь на то, что есть и другие жанры. Я тоже прикладываю к этому некоторые усилия. Вчера состоялось закрытие уже Шестого моего фестиваля Crescendo, и с каждым фестивалем я понимаю, что мы с Давидом Смелянским придумали очень правильную вещь. Через этот фестиваль прошло более 80 человек — уникальных молодых музыкантов, в результате его проведения появилась наша замечательная команда. То единение, та атмосфера, которая царит на сцене и за сценой, то качество концертов, которые мы играем с нашими мэтрами или исполняем камерную музыку между собой, дорогого стоят. Стиль гала-концерта, который вчера транслировали по телеканалу «Культура», я бы назвал неким новым жанром, потому что это чрезвычайно сложно выйти на 10 минут и сыграть произведение, выдав все, что у тебя есть. А в конце, когда мы все в обнимку стоим на сцене, мурашки бегут по коже. Я думаю, что мы не прогадали с этим фестивалем, и очень надеюсь, что приедем с «Крещендо» к вам, потому что сам Бог велел выступить здесь при наличии такого замечательного оркестра, такого маэстро, такой филармонии, таких традиций, которые сложились у вас. Приятно, что очень много молодежи ходит у вас в концертный зал. Это очень здорово. — Вы организатор фестиваля «Звезды на Байкале» в Иркутске и президент фестиваля «Новые имена». Часто ли случаются там открытия, и кого бы вы назвали открытием этого года? — Безусловно, на каждом фестивале мы всегда ждем новых открытий. На первом фестивале «Звезды на Байкале» появилась, например, Аня Савкина — замечательная скрипачка, которая жила в городе Братске, где никогда никаких скрипичных традиций не было. Она вышла, такая маленькая девочка, и играла Паганини в 10 лет так, что мы были поражены. На каждом фестивале есть один — два человека, которые явные искорки. Я не люблю слово «звездочки», потому что звездочки ни к чему обычно не приходят, как, впрочем, и боюсьслова «вундеркинд». Ребята, которые становятся открытиями фестивалей, попадают в нашу команду, мы им помогаем. Были удивительные открытия и в этом году, в частности замечательная пианистка из Иркутска, которая растет без родителей, без возможности заниматься. Но эта девочка просто не из мира сего, ей всего 13 лет, и она замечательная. В Иркутске мы провели благотворительный аукцион «Нота до», на котором продавали детские рисунки, сувениры и собрали 5,5 миллионов рублей. Все это пойдет на новые музыкальные инструменты, на стажировку начинающих талантливых исполнителей в Суздали в рамках фестиваля «Новые имена». — Что вас больше всего поражает в одаренных детях — техника исполнения или способность чувствовать произведение и донести свои чувства до публики? — Знаете, техникой сейчас никого особо не удивишь. Все играют быстро, громко, чисто. Самое главное — трогательность и проникновение в образ в столь юном возрасте. Вот что поражает! Наверное, дети в основном играют по наитию, когда исполняют, например, «Детские сцены» Шумана или еще какие-то глубочайшие произведения. Думаю, что это провидение Божие, потому что, как ни печально это звучит, но не исключено, что данный период времени — это их рассвет.Женя Кисин — скорее счастливое исключение. Он гениально играл в 12 лет концерты Шопена, а потом вырос в настоящего, глубокого музыканта. Но это, к сожалению, исключение из правил, а в основном такие вундеркинды растворяются на горизонте, когда им исполняется 15 – 16 лет. Поэтому в таких случаях надо делать все от нас, педагогов, родителей, зависящее, чтобы этого не происходило, чтобы одаренные дети не уходили с намеченного пути. Это очень важно. — Денис, какой музыкой, кроме классической, вы увлекаетесь? Есть исполнители, которые вам особенно нравятся? — Я творческий человек и люблю все настоящее, талантливое в любом виде искусства. В современной поп-музыке я, правда, не могу сказать, что мне кто-то нравится, тем более в нашей. Но то, что касается Стинга, Элтона Джона, с которыми я знаком, Пола Маккартни, Фреди Меркури, с которым, к сожалению, я не знаком — его уже нет на этом свете, то могу только поклониться старому року. Что касается джаза, без него я вообще не могу существовать. Джаз мне очень помог в этой жизни, это моя вторая страсть. Я сам его иногда пытаюсь играть. Кстати, один из концертов фестиваля Crescendo — это джазовый концерт. В этот раз он, к сожалению, прошел уже без нашего друга Георгия Гараняна, который ушел от нас. Теперь наш состав в этом направлении немного изменился. В него вошел Шилклопер, который блистательно влился в команду«Crescendo» и совращает (в хорошем смысле этого слова) многих классических музыкантов, чтобы они играли джаз. Вчера вы слышали их дуэт с Сергеем Накаряковым, тоже, кстати, вашим питомцем-нижегородцем и членом нашей команды. — Вы очень многогранный и ни к чему не безразличный человек. В телепрограмме «Познер» на всю страну заявили о проблемах нашей филармонии, и спасибо вам за это. Теперь мы ждем, когда же произойдут улучшения. Но все-таки смыслом вашей творческой жизни, вашей страстью, как вы только что сказали, является музыка, исполнительское искусство. Что же в музыке есть такого, что не позволяет вам ей изменить? — Знаете, многие говорят: «Ты, может быть, уже остановился бы в организационной деятельности, которая тебе удается на славу, но ты не забывай свое основное предназначение». Безусловно, если это будет мне мешать каким-то образом и страдать будет качество, в том числе и внутреннее, тогда я, конечно же, отойду от фестивалей и прочего. Но пока я получаю от всего этого громадное удовольствие. При этом я действительно много чего еще хочу сыграть, потому что репертуар у пианистов безграничный. Я очень жадный на новые произведения. Безусловно иногда не хватает времени на разучивание нового репертуара, но главное, чтобы он был у тебя в сердце. Поэтому по возможности я буду радовать слушателей новыми программами. У меня много планов: и два концерта Брамса, и шопеновская новая программа, и отдельно французская музыка, сольный концерт — Дебюсси, Равель. А в программе Познера я не из-за какого-то злого умысла сказал про отсутствие кондиционеров в зале вашей филармонии, просто мне действительно было плохо, очень душно, на концерте у вас летом. Но Нижегородская филармония мне очень дорога, и я буду очень рад, если что-то сдвинется с места в строительстве ее нового концертного зала. Ваша филармония более чем достойна, кроме этого намоленного зала, иметь новый храм искусства с хорошей настоящей акустикой именно для классической музыки. У нас есть прекрасный пример — Валерий Абисалович Гергиев, который построил концертный зал Мариинского театра с потрясающей акустикой. Для этого он пригласил знаменитого японского акустика, который построил огромное количество залов во всем мире. В Иркутске я бьюсь за то, чтобы там тоже был новый зал и надеюсь, что будет. Отсутствие залов — это наша самая большая проблема. Вчера был концерт фестиваля «Crescendo» в Колонном зале Дома Союзов. Знаете, почему? Потому что негде играть в Москве. Это беда наша. Нужно немедленно построить в стране 10 – 12 современных залов. — Насколько важно для вас, как вас воспринимает публика? — Нижегородская публика особая. Она вылеплена сотрудниками филармонии, временем, Шостаковичем, Ростроповичем, другими талантливыми музыкантами и, конечно же, Скульским, который держит ваш оркестр в здоровом тонусе, и он мобильный, гибкий в любом репертуаре. На это не каждый оркестр способен. Поверьте мне, я не для красного словца это говорю. У многих за границей сложилось представление, что наши оркестры надо эксплуатировать исключительно на русском репертуаре. Но это неверно. У нас есть блистательные оркестры, которые могут играть любой репертуар, и ваш оркестр входит в это число. А что касается публики, то я всегда говорю, что это для меня самый главный знаток, самый главный советчик и критик, тем более русская публика, и в ее числе нижегородская публика, которая выпестована и намолена годами и традициями. Ваш зал чего только ни повидал и ни услышал, и каждый концерт здесь для меня — некое испытание. Тем более, что все происходит после однойтолько репетиции в этом безумном графике. Но я люблю такой тонус. Он, конечно, на грани риска. Однако я не беспокоюсь, когда нахожусь на сцене с маэстро Скульским и играю даже такие рискованные и сложные произведения, как, скажем, Стравинского, да и Листа тоже. Первый концерт Листа, кстати, — один из самых моих любимых концертов. По теме:Как последняя сигарета положила начало сенсации
