Нижний Новгород в течение исторически короткого периода, когда он был городом Горьким, прежде всего был закрытым, секретным городом. Традицией было не упоминать город в прессе, в новостях. Сегодня город открылся, даже иностранцы нередко заезжают к нам, но традиция умолчания сохраняется. Тем не менее иногда и наш город упоминается хотя бы вскользь. В найденных публикациях федеральных газет упоминаются три старейших нижегородских предприятия.
Несостоявшийся контракт с Ираком
Нижний Новгород является крупным промышленным центром, причем исторически прежде всего именно судостроительным. Первый крупный завод был построен невдалеке от Нижнего в деревне Соромово Балахнинского уезда в 1849 году, где уже в 1850 г. на воду было спущено первое судно. Десятилетие спустя в Нижний была проведена железная дорога из Москвы – пятая железная дорога в Российской империи. Немного позже – в 1907 г. – была основана судостроительная верфь неподалеку от Кулебакского завода, ставшая началом Навашинского судостроительного завода. В 1911 году промышленник Д.В. Сироткин основал на Бору судостроительный «Завод Нижегородский Теплоход».
Славная история этих предприятий не нашла отражения в федеральной прессе, однако их упоминание в связи с восстановлением производственных международных связей встречается в 1999 году – на страницах газеты «Коммерсант-Daily». В статье «Нижегородская область хочет сотрудничать с Ираком» отмечается, что «Простаивающие нижегородские заводы собираются строить речные и морские суда для Ирака. Договоренность об этом достигнута в ходе недавней поездки в Ирак делегации областных властей и представителей судостроительных предприятий» (Коммерсант, 02.12.1999). Однако поставки (на несколько десятков миллионов долларов) могли быть осуществлены только с разрешения ООН – последствия войны в Персидском заливе.
Заинтересованность Ирака в данном контракте связана с тем, что из-за восьмилетнего международного эмбарго большая часть водной техники страны к этому времени морально устарела и простаивала из-за отсутствия запчастей, а флот Ирака нуждался в обновлении. Кроме того, иракскую сторону помимо качества нижегородских судов привлекала их дешевизна. Был подписан протокол о намерениях, в котором содержался перечень двадцати позиций основных заказов. Он включал в себя строительство самоходных барж, контейнеровозов, нефтеналивных барж, речных и морских судов – грузовых и быстроходных пассажирских. Туда же входили заказы на ремонт старых иракских судов, оборудование для дноуглубительных работ на Тигре и Евфрате. Три портовых буксира должны были построить на Навашинском судостроительном заводе, несколько дноуглубительных установок на заводе «Красное Сормово» и землечерпалки на заводе «Теплоход».
Однако все эти заказы так и не были выполнены, во всяком случае следов их выполнения в интернете не обнаружено. Так, например, среди клиентов «Красного Сормова», Окской судоверфи и завода «Теплоход» Ирак в последние 30 лет отсутствует. Известно только, что и без этих заказов многим заводам удалось выйти их экономического штопора.
Скандальное Навашино
Людям, имеющим привычку получать новости со страниц печатных СМИ, в последние годы редко удается в федеральных изданиях встретить названия этих заводов. Хотя Навашинский завод избежал участи умолчания, однако его известность на рубеже веков и тысячелетий чаще носила печальный или скандальный характер. Прежде всего это было связано с кредитом в 30 млн долларов, выданного заводу Минфином России под контракт на строительство шести кораблей (Коммерсант, 28.07.1995).
Этот скандал получал подпитку во время каждых выборов нижегородского мэра или губернатора, в которых неизменно участвовал Андрей Климентьев. Производственная тема устойчиво присутствовала в предвыборных материалах в частности в связи с тем, что в составе избирателей больше всего было представителей промышленности – 38,4%. В начале XXI века нижегородская промышленность начинает оживать, поэтому отмечается, что «кандидатам на пост губернатора есть за что бороться: в регионе представлены практически все отрасли промышленности – авто-, авиа- и судостроение, металлургия, нефтепереработка и нефтехимия. Хотя буквально за последний год большинство системообразующих предприятий оказалось под контролем олигархов» (Коммерсант, 10.07.2001).
Трагедия с «Курском»
Флотская тема в сюжетах, связанных с нижегородской землей, звучала в 2001 году в связи с гибелью подводной лодки «Курск» в Баренцевом море 12 августа 2000 г. Газета «Известия» объявила о своей акции с намерением написать о каждом моряке, погибшем в этой катастрофе, а их было 118. В конце 2001 г. была опубликована статья о двух моряках – Максиме Боржеве из Мурома и нижегородце Сергее Любушкине.
Сергей Любушкин родился в 1972 году в поселке Шатки, Горьковской области. В 1995 году окончил Высшее военно-морское инженерное училище имени Дзержинского в Ленинграде и по распределению попал служить на Северный флот на ракетный крейсер «Курск». «На атомоходе Сергей отвечал за работу реакторного отсека, и, возможно, именно он в самый последний момент заглушил атомный реактор» (Известия, 21.11.2001).
Сергей был одним из пяти нижегородцев, служивших на «Курске», но статей в «Известиях» об остальных нижегородцах обнаружить не удалось. Их имена содержатся в списке команды «Курска»:
- капитан-лейтенант Любушкин Сергей Николаевич – командир ГДУ-2, 1972 г.р., ВВМИУ;
- старший мичман Свечкарев Владимир Владимирович – техник ГЗАС, 1973 г.р., г. Нижний Новгород;
- старший мичман Горбунов Евгений Юрьевич – техник-дизелист, 1964 г.р., Нижегородская обл., п. Заволжье;
- старшина 2 статьи контрактной службы Садовой Владимир Сергеевич – командир отделения турбинистов, 1979 г.р., Нижегородская обл., п. Юганец;
- мичман Белов Михаил Александрович — техник ГАГ, 1974 г.р., Нижегородская обл., г. Богородск.
Секретные испытания под Северодвинском
Еще одна трагедия, имевшая отношение к Нижегородской области, произошла совсем недавно – в 2019 году. «Как стало известно, взрыв на ракетном полигоне ВМФ под Северодвинском 8 августа унес жизни пяти сотрудников Российского федерального ядерного центра “Росатома”». При взрыве на морском ракетном полигоне под Северодвинском погибли пять инженеров атомного КБ и «еще трое получили ранения, в основном переломы, их жизни угрозы нет».
На тему этого взрыва было немало публикаций и упоминаний в телепередачах, хотя подробности были лаконичны, и было понятно, что испытывалась одна из секретных разработок Российского федерального ядерного центра (РФЯЦ-ВНИИЭФ). «Научный руководитель РФЯЦ-ВНИИЭФ Вячеслав Соловьев сообщил, что ядерный центр с 1960-х годов занимается разработками источников энергии, тепловой и электрической, с использованием радиоактивных, делящихся материалов, в том числе изотопов: “Эти малогабаритные источники сегодня необходимы и для космоса, и для удаленных арктических районов, где не требуется их обслуживание”» (Коммерсант, 12.08.2019). Были комментарии директора атомного КБ Валентина Ефимовича Костюкова.
Позднее в соцсетях сообщалось, что в сентябре 2019 г. город Саров посетил губернатор Сахалинской области Валерий Лимаренко, чтобы почтить память ученых, погибших при испытаниях и возложить цветы к могилам сотрудников ВНИИЭФ. Известно, что он долгие годы работал в Сарове, а позже его судьба была тесно связана с «Росатомом».
Все это показывает роль и значение вклада нижегородского края в жизнь и достижения страны – через тернии. Вот такой праздник «со слезами на глазах»…