Терпи, казак! Нижегородский Тарас Бульба поразил зрителей

Огромный мрачный серый «айсберг» возвышается над сценой. Расколотый на несколько частей острыми изломами, он – единственная декорация в спектакле «Тарас Бульба», ставшем одной из самых ожидаемых премьер сезона.

Интерес к ней подогрела необычная акция – театр бросил клич по сбору… ношеной обуви для спектакля, и несколько недель поклонники мешками несли её в театр. Зачем – выясняется только в конце действия.

Режиссёр постановки – Олег Липовецкий (он же – автор инсценировки) предпочёл минимализм во всём. Здесь нет колоритных бурок, черкесок, кубанок, вышиванок, папах и лампасов. Нет и чубов с длинными усами, которые представляются каждому, кто слышит: «Тарас Бульба». Военные рубахи, берцы, вещмешки – вот и всё, что видит зритель. Всё остальное, от просторов степей до осаждённого города, так детально и пышно выписанных Гоголем, приходится играть актёрам, полагаясь на себя и надеясь на воображение, знание и чувства зрителей.

Перед нами два мира – женский, наполненный любовью, и мужской – с апофеозом в виде войны. Трогательные маленькие мальчики жмутся к матери, вот они подросли, вот стали взрослыми и трижды из уст отца звучит знаменитая фраза: «А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной какой!». Сергей Блохин в роли Тараса Бульбы суров и громогласен. Не каждый сын решится перечить такому властному отцу.

Перед зрителем разворачивается история, пронзительная в своей безнадежности – про войну, веру, насилие и жажду власти. Остап и Андрий (Иван Старжинский и Николай Смирнов) оказываются заложниками ситуации. Как жить, что делать, что важнее – вера, традиции, преданность, любовь, сыновья или чувство к женщине?

Режиссёр выстроил спектакль так, что в нём нет ярких характеров и образов – все они сливаются в безликую массу, олицетворяющую войну. И лишь иногда, в самые острые моменты, герои показывают свою глубину – как вспышки, которые уходят во тьму, в которую большую часть спектакля погружена сцена. Вот Юрий Котов, в образе батюшки, во тьме и тишине проникновенно читающий молитву, а через несколько минут уже в образе казака лихо орудующий палкой в очередной батальной сцене. Олег Шапков – Кирдяга, который отказывается стать кошевым, но потом принимает эту честь, руководит войском и нарушает перемирие.

Польская панночка Марина Львова – изящная красавица в алом платье – метафора – мечта, приводящая героев к гибели. А самым ярким персонажем и, по сути, двигателем действия, стал Янкель – Евгений Зерин. Еврей, живущий среди казаков, он использует любую возможность для наживы, хитрый и изворотливый, он находит выход из самых безнадёжных ситуаций.

Все поворотные моменты действия так или иначе связаны с Янкелем – его рассказ Тарасу о предательстве Андрия, тайное путешествие в Варшаву, подкуп и безнадёжная попытка спасти Остапа. Но даже его умений не хватает, чтобы спасти ситуацию. И вот герои погибают один за другим, за Родину, за веру, за отечество… Здесь нет кровавых сцен, рек крови или зловещей чудовищной гибели Тараса на костре. Все смерти показаны одним неожиданным будничным приёмом – герои снимают обувь, оставляют её на сцене и уходят в темноту. Вот и Тарас отрешённо снимает берцы и носки и босиком удаляется за сцену… Тут-то и вступают в действие тысячи собранных по всему городу пар обуви.

Две, пять, десять – и вот уже сотнями они падают на авансцену, прямо перед зрителями первых рядов партера, как символы миллионов людей, сложивших головы в войнах.
В итоге получился антивоенный спектакль – реквием. Необычный по воплощению, минималистичный по форме и очень спорный по впечатлениям. В первый же день публика раскололась на два непримиримых лагеря – от восторгов до полного неприятия.

А готовы ли вы к такому Гоголю?

16+