«Смерть шпионам»: как горьковчане-контрразведчики вносили вклад в победу

Этой поистине легендарной организации, вокруг которой сложилось много мифов, исполнилось ровно 80 лет. 19 апреля 1943 года, в самый разгар Великой Отечественной войны, появилось Главное управление контрразведки «Смерш» («смерть шпионам») Народного комиссариата обороны. В общем-то, военная контрразведка существовала и до этого события, являясь частью единой спецслужбы Советского Союза – Наркомата внутренних дел (НКВД). Однако сам ход войны показал, что мы столкнулись с жестоким и умным врагом, который, не останавливаясь на достигнутом, постоянно совершенствовал и расширял свою шпионскую деятельность…

Поэтому значение контрразведки и её функций с каждым военным годом всё возрастало. И весной 1943 года руководство государства решило выделить эту структуру в самостоятельное ведомство с самыми широкими полномочиями. Так и появился «Смерш», руководитель – генерал Виктор Абакумов, с прямым подчинением самому Сталину, который возглавлял не только государство, но и Наркомат обороны. Как отмечают специалисты, само наименование «Смерш» подчёркивало, что главнейшей задачей нового ведомства является беспощадная борьба с подрывной деятельностью немецких спецслужб…

В Горький пробрался незаметно

Подробности работы территориального подразделения «Смерш» на территории нашей области я описал в книге «По следу Вервольфа», где рассказывается о работе органов госбезопасности в военное время. Здесь я остановлюсь только на одном интересном сюжете….

В ноябре 1943 года в руки советской контрразведки попал весьма опасный вражеский агент В.В. Сидоренко (кличка – Дерибасов). Из приговора военного трибунала Московского военного округа :

«Подсудимый Сидоренко, будучи рядовым красноармейцем бронетанкового батальона, 3 июля 1941 года под Минском попал в плен к немцам. Находясь в лагере военнопленных, Сидоренко 6 мая 1942 года добровольно перешёл на службу к немецкой разведке, изменив Родине. Будучи завербованным для проведения шпионской работы в тылу Красной армии, Сидоренко был направлен в Берлинскую, а затем в Варшавскую и Кенигсбергскую школы немецких разведчиков, где проходил специальную подготовку на разведчика-радиста по промышленным объектам».

В первых числах октября 1943 года Сидоренко завершил учёбу и получил от немцев целый перечень шпионских заданий на территории Горького, а именно: какую продукцию производит завод № 21 (авиационный. – В.А.), налажен ли выпуск на этом предприятии самолётов американской конструкции. Особое задание касалось работы завода, размещённого в корпусах горьковских мельниц (здесь изготавливались технические приборы для подводного флота. – В.А.). Кроме этого, шпион Сидоренко, внедрившись в советскую оборонную промышленность, должен был установить, какие ещё заводы Советского Союза, кроме горьковских, выпускали танки Т‑34…

Для выполнения полученного задания Сидоренко-Дерибасов был снабжён радиостанцией, фиктивными документами и деньгами в сумме 45 000 рублей. Его перебросили в наш тыл в ночь с 19 на 20 октября 1943 года (самолёт стартовал с Псковского аэродрома). Высадился шпион на территории Ивановской области, но его задержали только 6 ноября…

Этого агента немцы, как видно, долго и тщательно готовили. Ему даже не стали давать обычного с таких операциях напарника – видимо, чтобы избежать провала на случай предательства второго человека. Переброска в Иваново прошла незаметно, и шпиону благополучно удалось пробраться в наш город. Провалился же он благодаря советским разведчикам, внедрённым в немецкую военную разведку Абвер. Именно эти люди передали в Центр информацию о ценном немецком агенте, направленном для выполнения особого задания в Горький, а заодно и сообщили о его приметах.

Для поимки был задействован аппарат не только «Смерша», но и областного НКВД. И через две недели тщательных поисков шпиона опознали и задержали на выходе из городской парикмахерской. Судебный приговор вражескому агенту был вынесен суровый, по всем законам военного времени…

Вообще, во время войны советскими органами государственной безопасности на территории Горьковской области было выявлено и арестовано 120 агентов немецкой разведки, в том числе 26 парашютистов. И это – полностью заслуга нашей контрразведки, которая не только внимательно следила за вражескими вылазками, но и предпринимала активные действия по их предупреждению и нейтрализации…

Биография сурового времени

Среди ветеранов органов госбезопасности нашей области были и те, кто начинал свою службу во фронтовых подразделениях органов «Смерш». Одним из них являлся полковник КГБ СССР Алексей Артёмович Ляпунов. В своё время, когда готовилась книга об истории регионального подразделения органов безопасности, мне довелось ознакомиться с рукописными воспоминаниями Алексея Артёмовича и литературно их обработать для публикации в книге. Честно признаюсь, эти воспоминания целиком захватили меня – читались они порой куда интересней любого, даже самого лихо закрученного детективного романа…

В «Смерш» Ляпунов попал в общем-то случайно, как и многие его ровесники, на чью молодость выпали суровые годы Великой Отечественной войны. Он был уроженцем Харькова, до войны работал в местном строительном тресте. Осенью 1941 года был эвакуирован в Красноярск, работал на заводе, откуда весной 1942 года его призвали в Красную армию. Выучился на артиллериста и в августе того же года в составе маршевой роты направился на фронт. Но по дороге его и ещё одного человека высадили из эшелона и передали в распоряжение незнакомого офицера.

Вот так Алексей Ляпунов оказался на специальных курсах военных контрразведчиков. Поначалу, после окончания курсов, он служил в Москве, а в 1944 году лейтенанта госбезопасности Ляпунова направили в состав особого отдела 53‑й дивизии 7‑й гвардейской армии Второго Украинского фронта. С этой дивизией Ляпунов прошёл боевой путь от Молдавии до Австрии…

«Когда я приехал на фронт, – вспоминал Алексей Артёмович, – наша армия вела тяжёлые бои на территории Румынии. Незадолго до моего прибытия погиб оперуполномоченный полка и практически весь агентурный аппарат. Заступив на место погибшего, я занялся воссозданием заново всей агентурной сети. Полк тогда находился во втором эшелоне, готовился к новым боям по уничтожению Ясско-Кишинёвской группировки противника. Мне и моим сотрудникам пришлось приложить максимум усилий по нейтрализации действий вражеских агентов. Свою задачу мы выполнили…».

…Однажды с новым пополнением в полк прибыл красноармеец, который вёл среди сослуживцев очень странные разговоры – он утверждал, что последние успехи Красной армии якобы носят временный характер, что немцы всё равно победят, ибо у Гитлера есть новое сверхсекретное оружие. Особый отдел взял этого человека в оперативную разработку. Выяснилось, что до призыва этот солдат проживал на оккупированной территории. Мало того, как уже выяснилось позже, он значился в списке лиц, которые подозревались в активном сотрудничестве с немцами в местности, откуда призывался – проходил как полицай и активный каратель, участвовавший в расстрелах мирного населения.

«Мы его арестовали и отправили под конвоем туда, где он вместе с немцами творил свои грязные дела. Насколько мне известно, суд к нему был беспощаден», – рассказал Ляпунов…

…Во время тяжёлых боёв 7‑й армии в Венгрии через линию фронта в расположение 53‑й дивизии пробрался неизвестный человек и добровольно сдался в плен. Он сразу же попросил отвести его в особый отдел, где представился Ляпунову бывшим красноармейцем Геннадием Евстафьевым. Судя по его рассказу, в начале войны этот человек попал в плен, долго мыкался по немецким концлагерям, пока однажды в лагере под Веной ему не предложили стать агентом Абвера. Чтобы вырваться из плена, Евстафьев предложение принял…

Так он и попал в разведшколу Абвера, которая находилась в австрийском местечке Виенбаум. Про это «учебное заведение» Евстафьев рассказал следующее:

«В группе нас училось 15 человек разной национальности. Курсантов на уроках звали по кличкам, запрещали рассказывать друг другу о своём прошлом. Мы постоянно находились под наблюдением немецких инструкторов. На занятиях они учили способам получения разведданных и методам вывода из строя оружия Красной армии».

Со шпионским заданием немцы забросили его именно в 53‑ю дивизию… На допросе Евстафьев ещё сообщил о том, что с ним заброшено ещё несколько шпионов. Ляпунов предложил поучаствовать в их опознании, тот охотно согласился. Вместе с особистами он стал ездить по разным частям и подразделениям 53‑й дивизии и осторожно присматриваться к людям. И однажды в расположении артиллерийского полка Евстафьев опознал одного из курсантов немецкой разведшколы, числившегося рядовым красноармейцем.

«Я до сих пор помню его фамилию – Загаевский, – вспоминал Ляпунов. – На допросах он особо не отпирался. Он мне прямо заявил, что с детства ненавидит советскую власть и жалеет только том, как мало причинил нам вреда. Оказалось, что до разведшколы он служил в карательных органах СС, лично убил немало партизан, партийно-советских активистов и просто мирных граждан. В октябре 1945 года Загаевского судил трибунал Одесского военного округа, приговоривший предателя к расстрелу»….

Кто эта женщина?

По словам Ляпунова, бывали и вовсе неординарные случаи. Сразу после войны дивизию перевели в Молдавию, где разместили в старых румынских казармах. На территории воинской части был открыт военторг. Магазин посещало много военных, они там не только затаривались, но и частенько выпивали, болтая на самые разные темы.

«Мне показалось в связи с этим обстоятельством полезно было бы иметь среди продавцов своих агентов. Я стал присматриваться к ним. Обратил внимание на одну из продавщиц, которая очень ловко умела разговорить людей и войти в полное доверие», – поведал Ляпунов. И чем больше он присматривался к даме, тем больше она больше настораживала его – было ощущение, что умение войти в доверие у неё не просто талант от природы, а настоящий навык, который можно приобрести только при специальной подготовке. В общем, о вербовке речи уже не было – надо было проверять продавщицу на работу в пользу вражеской разведки.

По месту официального проживания её родителей был направлен запрос о довоенной жизни. Ответ из местного подразделения госбезопасности был неожиданным – проверяемая не является уроженкой данной местности.

«Возник сразу закономерный вопрос – кто она такая и почему скрывает свою биографию? – вспоминал Ляпунов. – В результате длительной и тщательной проверки удалось установить, что эта женщина во время немецкой оккупации проживала в Белоруссии, активно сотрудничала с гестапо, являясь секретным сотрудником этого ведомства. С её помощью немцам удалось разгромить советское подполье одного из белорусских городов. Во время своего отступления немцы оставили её в нашем тылу для шпионажа, снабдив поддельными документами».

Самое печально заключается в том, что во время войны её не разоблачили, и она, устроившись продавщицей военторга, собрала много шпионской информации для врага – остаётся лишь догадываться, сколькими солдатскими жизнями пришлось за это заплатить нашей армии! Шпионку сначала тщательно допросили в особом отделе, а потом отправили в Белоруссию давать показания по гестаповской работе…

…В 1948 году Алексей Артёмович Ляпунов был уволен с военной службы и направлен на работу в Управление МГБ по Горьковской области, где потом и проработал многие годы, вплоть до выхода на пенсию. И до самого конца своей жизни он считал, что все свои главные профессиональные навыки он получил именно во время службы в «Смерше». За что и был благодарен этой структуре…

Ранее сайт Pravda-nn.ru рассказал, какие задачи выполняли горьковские чекисты в тылу.