Свадьба в Малиновке: как Украина на самом деле завоевала свою «государственную независимость»

Украина сегодня широко празднует 30-летие своей «свободы от московского ига». В эти дни мне припоминается забавная полемика между последним президентом СССР Михаилом Горбачёвым и первым главой украинского государства Леонидом Кравчуком, случившаяся ровно пять лет назад, в дни 25-летнего юбилея событий 1991 года…

Тогда, в ответ на заявления Кравчука о том, что якобы именно Украина с её стремлением к независимости похоронила Советский Союз, Горбачёв резко ответил, что Украина тут вовсе ни при чём, а главным винов­ником убийства великой страны следует считать Бориса Ельцина, который вместе со своей командой взял власть в РСФСР и инициировал ликвидацию СССР…

Знаете, Горбачёва я терпеть не могу, но тут он абсолютно прав – Украина к развалу страны имеет самое что ни на есть опо­средованное отношение. Можно сказать даже, что вообще не имеет! И свидетельством тому являются украинские события в дни ГКЧП, после которых, собственно, и была принята Декларация о государственной независимости.

…Все предшествующие Декларации годы перестройки показали, что Украинская Советская республика относилась к числу самых консервативных в Союзе – Коммунистическая партия тут имела куда больше влияния на умы граждан, чем в любой другой республике, включая Россию, сама партия очень плохо поддерживала либеральные идеи перестройки, а интеллигенция, глубоко провинциальная по своей натуре, раскачивалась в сфере демократизации очень медленно. Либеральные митинги и «акции протеста» в Киеве или в Харькове были лишь бледной копией того, что тогда творилось на улицах и площадях Москвы, Ленинграда, Свердловска или Горького. Правда, зашевелились местечковые националисты, но их влияние было ограничено лишь несколькими городами на Западной Украине. И если бы не провокации Центра, имевшие самые драматические последствия, то перестройку на Украине точно никто и не заметил бы!

Из пробирки ЦК КПСС

В 1988 году главный идеолог КПСС, «прораб перестройки» и агент западного влияния Александр Яковлев начал создавать в республиках так называемые «Народные фронты в поддержку перестройки», ставшие позднее прибежищем националистов и антироссийских сепаратистов всех мастей. Началось это в Прибалтике, а потом разошлось по всем республикам.

Не стала исключением и Украина, где по инициативе КПСС в сентябре 1989 года возник «Народный Рух», ставший той кучкой дерьма, откуда потом, словно навозные мухи, повылазили все нынешние вожди украинского нацизма. А непосредственно проект Руха курировали завотделом пропаганды ЦК КПУ Леонид Кравчук и председатель КГБ УССР Николай Голушко. Украинские историки пишут по этому поводу:

«В состав первого, кравчуковского «Руха» вошли старый националист Левко Лукьяненко и проворовавшийся зубной техник Степан Хмара, аспирант-юрист Сергей Головатый (будущий министр юстиции), а также масса второразрядных поэтов и писателей, книжки которых большими тиражами выпускались в УССР».

Особой политической активности руховцы поначалу не проявляли и за выход Украины из СССР не выступали. Более того, в их обращении «ко всем неукраинцам Украины» говорилось: «Смехотворны выдумки, будто бы мы стремимся всех «украинизировать». Каждому народу – свой язык, каждому народу – своя школа. Такая позиция «Народного Руха Украины за перестройку»…

Однако национализм из них уже полез – и тоже в основном через печатное слово. Приведу лишь некоторые цитаты из известного рупора руховцев, газеты «Литературная Украина», 1990 год.

Журналист Владимир Коломиец:

«Русское тысячелетнее государство с матерью городов русских Киевом – это лицемерный миф. Это новоимперское поползновение с застарелым запахом тухлятины, которому надо давать отпор… Что означает празднование в 1988 году крещения «русского народа»? Это недопустимый способ обращения с исторической истиной. В 988 году Владимир, князь Киевской Руси, крестил своих подданных – жителей Киева, своё войско. Это крещение к русскому народу не относится».

Писатель Юрий Мушкетик:

«Наш старший русский брат никогда не считал нас равными себе, в лучшем случае заигрывал, выражал восторг украинской экзотикой, похваливал украинцев за трудолюбие. Продавал за границу украинскую пшеницу, уголь, нефть. А что с этого имели украинцы?»

Публицист Михайло Наенко:

«Полтавская битва – это вовсе не война Москвы со Швецией, а захватническая война петровской России против Украины».

Писатель Павло Мовчан:

«Украинский народ всегда был лишь поставщиком биологического сырья для деградировавшего русского этноса»…

По идее, за такие вот призывы, разжигавшие национальную рознь, партийным вождям и органам КГБ следовало бы прихлопнуть всю эту руховскую лавочку. И куратор Руха Леонид Кравчук, которого Горбачёв сделал первым секретарём ЦК КПУ, вроде как даже осуждал руховцев, говоря о том, что «украинский национализм всегда приводил к братоубийственным конфликтам в республике; бандеровцы – приспешники Гитлера; русские и украинцы – единокровные братья, без России Украина будет поглощена другими государствами…».

Однако дальше этих осуждающих слов дело не шло. Во-первых, местечковый национализм поощрялся из Москвы. А во-вторых, Кравчук, видя, куда катится всесоюзный бардак, уже явно присматривался к должности «самостийного государя». А в этом случае нацисты из Руха ему очень пригодились бы – для идейного обоснования отделения от России. Ради этого он, собственно, вскоре поменял кресло главного партийца на кресло главы Верховного Совета Украинской ССР – ведь партия стремительно теряла власть по всему Союзу…

Тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать

Впрочем, заявлять открыто о неповиновении Москве Кравчук, как типичный «хитроумный» украинец, долго не решался. А 19 августа 1991 года в стране наступили дни ГКЧП…

В Киеве это выразилось через появление главкома Сухопутных войск Министерства обороны Советского Союза, генерала Валентина Ивановича Варенникова, который потребовал от руководства Украины поддержать действия по чрезвычайному положению. Это сегодня Кравчук рассказывает сказки о том, как он якобы решительно отверг требования генерала и осудил ГКЧП. Однако факты и свидетели говорят о другом – украинец Кравчук остался украинцем, то есть и дальше постарался усидеть сразу на нескольких стульях.

Он твёрдо пообещал поддержку гэкачепистам.

«Кравчук не только ни единым словом не высказался против введения чрезвычайного положения, наоборот – просил меня как можно скорее прислать ему документы ГКЧП, чтобы он мог ими руководствоваться в своей работе», – рассказывал позднее генерал Варенников. А ещё Кравчук дал интервью Всесоюзной информационной телепрограмме «Время»: в этом интервью он поддержал «решительные действия советского руководства по наведению порядка в стране»…

Но одновременно он выступил по украинскому телевидению, где невнятно сказал о том, что чрезвычайщина на Украине вводиться не будет. Мало того, попытался наладить тайную связь… с мятежным главой Российской Федерации Борисом Ельциным! Украинское издание «Сегодня» в 2011 году написало по этому поводу следующее:

«Соратник Ельцина Геннадий Бурбулис вспоминал, что Леонид Макарович 19 августа звонил Борису Николаевичу и заверял в своей поддержке. Кравчук боялся играть в открытую, но прекрасно понимал, что успех ГКЧП означает конец его автономного положения руководителя Украины и крах планов по усилению независимости от Москвы. Поэтому председатель ВС УССР, выказывая лояльность Варенникову, до последнего тянул с публичным заявлением. Лишь поздно вечером 19 августа оно было передано по ТВ и радио и полностью соответствовало линии поведения Кравчука: суть сводилась к тому, что в Москве происходят какие-то события, но Украины они не касаются – чрезвычайное положение ни в республике в целом, ни в отдельных областях не вводится».

Кстати, эта же газета пишет о том, что никакого реального сопротивления ГКЧП, на народном уровне, в республике никто не оказал:

«Нигде на Украине, в отличие от Москвы, не произошло ни единого (!) митинга или пикета в поддержку или против ГКЧП. Республика и её начальство замерли в ожидании, куда повернёт история. 20 августа партийные газеты «Радяньска Украина» и «Правда Украины» вышли с материалами советского руководства. На внутренних полосах шли «отклики» украинских рабочих и колхозников, писателей и депутатов Верховного Совета УССР, одобрявших создание ГКЧП».

Касалось это и вроде как националистической Западной Украины, День путча во Львове, как потом вспоминали местные жители, напоминал сюжет из «Свадьбы в Малиновке», когда здешние жители буквально замерли, ожидая, чья возьмёт.

«19 августа 1991 года со львовской «клумбы», где собирались для дискуссий националисты и продавали патриотическую продукцию, резко исчезли значки с Бандерой, а переименованный незадолго до того в Лычакивский район снова стал Червоноармейским. И все вдруг вспомнили о членстве в КПСС, кинувшись быстренько сдавать партвзносы. С верхушки вокзала исчез жёлто-блакитный флаг», – вспоминает львовянин Владимир Ярмолюк.

«А мне отец приказал ни с кем не разговаривать о политике в этот день, иначе могут посадить. Я тогда была студенткой и не совсем понимала, что происходит. Отца я послушалась. Да и никто из моих знакомых ни слова не сказал в осуждение ГКЧП», – говорит учительница Елена Ткачук…

«То ж хатынка, нызенька-нызенька…»

Впрочем, к 21 августа, как известно, путч сошёл на нет, и Леонид Кравчук заявил о его «осуждении». Тут же было заявлено, что 24 августа соберётся Верховный Совет Украины. В этот день он действительно собрался и провозгласил «независимость». Вот так, через трусливое ожидание, двурушничество местной партийной элиты и пресмыкание перед Москвой Украина 24 августа 1991 года и высидела свою «Декларацию о независимости»!
В общем, прояви тогда Москва хоть какую-то волю, украинская «незалэжность» скончалась бы ещё в 1991 году – без какого-либо сожаления со стороны украинских граждан. Но, увы, случилось то, что случилось… И всё же украинская верхушка до конца оставалась верной себе и своему двурушничеству! Российский журналист Андрей Караулов, который лично знает Леонида Кравчука, едко написал о нём:

«Если Ельцин любил выпить, то настоящей страстью Кравчука были деньги. Вот как о нём в книге говорит Горбачёв: «Не успел в президенты пролезть – купил дачу в Швейцарии. Трубин, прокурор, идёт ко мне: что, Михаил Сергеевич, делать будем? Звоню Кравчуку: «Эй, незалежный, с ума сошёл? Может, у тебя там и прописка есть?». Он в слёзы: «Михаил Сергеевич, то ж не дача, то ж хатынка, нызенька-нызенька…»

А ещё Кравчуку очень хотелось стать независимым государем. Но хотелось стать по-хитрому, по-партийному. Он смертельно боялся Москву, боялся КГБ, этот страх у Кравчука был в крови… Президент Украины вздрагивал от мысли, что с ним может сделать система, если он, Кравчук, вдруг объявит «нэньку ридну» свободной…

Партийная интуиция подсказывала Кравчуку, что решение о суверенитете Украины должно прийти в Киев из Москвы. Значит, ждать, ждать, не торопиться… Сами придут и предложат. Будет, будет Украина всем государствам как ровня!».

Даже в Беловежской пуще, куда Ельцин в декабре 1991 года пригласил глав Украины и Белоруссии, чтобы подписать акт о ликвидации Советского Союза, Кравчук долго тянул с подписанием, едва не обмочившись от страха – а вдруг сейчас придёт КГБ и всех арестует! Подписал только тогда, когда убедился, что находится в полной безопасности…

Согласитесь – ничего геройского, достойного хоть какого-то уважения в таком поведении «борца за независимость» Кравчука не было и нет! Впрочем, это касается и всей остальной лживой украинской политической элиты. Кстати, таковой же она остаётся и сегодня…

Ранее сайт pravda-nn.ru сообщил, что глава правящей в стране партии «Слуга народа» Давид Арахамия публично пожалел, что у Украины нет ядерного оружия.