Павел Любимцев рассказал о том, как изменились студенты

Павел Любимцев – артист, которого любят зрители с самыми разными интересами: от заядлых путешественников до театралов, знающих его не только по телепередачам, но и по спектаклям, концертам и книгам. Он – блестящий чтец, легенда Московской филармонии. Играл на сцене театра Евгения Вахтангова и Московского театра мюзикла. Его обожают студенты – Павел Любимцев заведует кафедрой мастерства актёра Театрального института имени Бориса Щукина, а ещё он – член Академии Российского телевидения, дважды лауреат премии «ТЭФИ» за передачу «Путешествия натуралиста».
В Нижний мастера приводят не только съёмки, но и давняя дружба с Нижегородской филармонией. Об этой дружбе, творчестве и о себе он и рассказал «НП».

Волшебство рассказчика

– Павел Евгеньевич, для концерта в Нижнем Новгороде перед юной аудиторией вы выбрали «Старика Хоттабыча». Почему именно эта сказка? Сегодняшним детям сложно объяснить, почему дворцы и алмазы не прельстили Вольку и его друга, и они мечтали на сокровища построить Дворец культуры?

– В сказке Лагина действительно есть идеологический советский пласт, который трудно понять современным детям. Поэтому мы его просто сократили. Но если говорить об обаянии книги, то оно не исчезает, несмотря на то, что очень изменилась жизнь.

Так ведь и Лагин её переписывал, и довоенный вариант очень отличается от того, что он создал в 60‑е годы. Если бы он был жив сегодня, то многое изменил бы. Но главная идея – волшебник в современной жизни – по-прежнему очень трогательна. А то, что сказка написана с юмором, даёт возможность читать композицию с успехом.

– Часто люди не только слышат вас на сцене, но и «читают» вашими устами – слушают аудиокниги. В отзывах к «Повестям Белкина», начитанных вами, они удивляются, что поняли больше, чем когда читали сами.

– «Повести Белкина» – не совсем аудиокниги. Они небольшие по объёму. Это вообще фондовая запись, которую я очень ценю и с удовольствием вспоминаю. А аудиокнига – когда человек подряд читает «Войну и мир» или «Евгения Онегина». К чтецкому искусству это не имеет никакого отношения, это просто грамотная передача текста, вот и всё!

Жизнь – игра

– Вы – блестящий педагог, воспитавший несколько поколений студентов. А какие они сегодня?

– Более безграмотные, чем были мы. Но если человек понимает свою безграмотность и хочет её преодолеть, то он её преодолеет – всё прочитает и узнает. А с точки зрения творчества, они какие были, такие и есть. Их испортила нынешняя система образования, все эти ОГЭ – ЕГЭ. Но если человек хочет научиться, он научится.

– Десять лет назад вы со своими выпускниками основали Театр-студию «Белый шар». Насколько реально сегодня основать свой театр?

– Сейчас на это нужны миллиарды. Если у вас есть приятели-миллиардеры, то это может быть, а в любом другом случае – нет. В 90‑е годы могли возникать театры, и некоторые даже возникли. Но насколько они были художественно состоятельны… Как говорил Немирович, театр живёт пять лет, потом умирает и даёт место какому-то новому, иногда с тем же названием.
Так что театр – это нечто меняющееся, живое. А сегодня всё упирается в деньги. Мы играли какое-то время после выпуска курса, а сейчас этого уже нет – все мои выпускники заняты в театрах. Да и места своего у нас нет… Когда был «Белый шар», нам повезло – директор Таганки нас пустил на малую сцену, позволил там репетировать и выпустить спектакли. Потом мы были в центре СТД на Страстном, Калягин нам помог, но потом всё кончилось.

– Что вообще сейчас происходит с театрами? Все эти громкие уходы, назначения, разоблачения…

– Происходит то же, что со всей нашей жизнью. Это называется – разгул дилетантизма. Если дилетантизм в здравоохранении, в образовании, в экономике и в политике, так почему не в культуре? Вот и всё. Из этого состоит наша нынешняя жизнь.

Кино и сцена

– А почему вы так редко снимаетесь в кино?

– Я не так редко снимался, просто сниматься я начал поздно, в 90‑е годы, когда кино уже не очень смотрели. У меня, наверное, фильмов 25 есть, среди них – даже большие роли. Но я вам скажу: я к своим актёрским возможностям отношусь довольно скромно и снимался ровно столько, насколько имел право.

– А ваш шикарный Манилов в «Деле о «Мёртвых душах» Павла Лунгина?

– Это было мило, но там сценарий небрежный. Эта идея продолжения «Мёртвых душ» – надо быть Булгаковым для того, чтобы это написать. Так что идея была храбрая, а реализация небрежная.

– Зато сейчас все расхрабрились и ставят фильмы по классическим произведениям, перенося их действие в наше время. На ваш взгляд, такие переносы могут быть интересными?

– Могут, но в таком случае произведения надо переписывать.«Вестсайдская история» – это не буквально «Ромео и Джульетта». Это новое произведение, которое использует тематику Шекспира.

В новом времени нужна новая лексика, новые предлагаемые обстоятельства. Нельзя механически переодеть Шекспира или Островского в современные костюмы, это будет дико выглядеть. Ну как современная девушка скажет своему отцу «папенька»? (Смеётся.)

Не путешественник

– Для большинства наших читателей самые известные ваши проекты – телевизионные. Выпуск передачи «Городское путешествие», посвящённый Нижнему, показал не стандартный набор красот кремля и набережной, а Ярмарку, Рождественскую церковь, музей на Покровке, 8, музей промыслов. Почему вы выбрали их?

– Кремль мы тоже снимали, но музей на Покровке был очень интересный. Игрушки – это всегда здорово. А музей промыслов был очень познавательный – на Нижегородской земле много интересных промыслов.

– Что из нижегородских реалий, пока вы готовились к передаче, вас заинтересовало?

– Художественная галерея, памятник Минину и Пожарскому, ночлежный дом, который описан Горьким в пьесе «На дне». Слияние Оки и Волги, Театр драмы, Шаляпин, театральное училище, Евстигнеев – много тем меня тогда занимали.

– Любовь телезрителей и сразу две премии «ТЭФИ» вы завоевали передачей «Путешествия натуралиста». Это правда, что на самом деле вы не любите путешествовать?

– Никогда не любил. И поэтому, когда путешествовал, терзался угрызениями совести. Многие мечтают путешествовать, а им не дано. А мне, при моём отсутствии азарта к путешествиям, дано. Я старался искупать эту свою невольную вину тем, что рассказывал, что я видел в путешествиях. То время я вспоминаю с благодарностью, потому что это был мой звёздный час.

– А было ли животное, которое вас удивило?

– Нет, я серьёзно готовился к путешествиям, практически всё знал о животных, о которых рассказывал. Но это для меня уже давняя история.

– А что сегодня для вас главное?

– Чтецкие работы сегодня мало идут. Нижний Новгород – вообще последний оплот чтецкого искусства. Именно в Нижегородской филармонии в своё время была создана уникальная атмосфера, здесь любят и ценят слово. Ваш Александр Давидович Познанский – выдающийся чтец. На днях ему исполнится 96 лет! Мы давно с ним не встречались, и, пользуясь случаем, хочу передать ему мои восхищение, любовь и наилучшие пожелания. Чтецких концертов сейчас мало, да и сил у меня не много, поэтому сейчас главное – театральный институт и режиссура.

– В январе вы снова приедете в Нижегородскую филармонию с чтецкой программой. Что в неё войдёт?

– Это юмористические рассказы советских писателей – Аркадия Бухова, Михаила Булгакова, Михаила Зощенко, Даниила Хармса, Александра Вампилова, Ираклия Андроникова. Она называется «Случаи из жизни». Я много где её читал, читал и на сцене Нижегородского кремлёвского концертного зала, но давно. Сейчас выросло новое поколение зрителей – надеюсь, им понравится.