Владимир Маркин: «Не все мужчины готовы носить украшения»

Едва женщины осознали себя женщинами, они стали украшать себя, как только позволяли средства. За тысячелетия ювелирное искусство проделало путь от ярких камешков и раковин до сверкающих бриллиантов. Куда теперь движется искусство создания драгоценностей? Об этом рассказал известный московский ювелир Владимир Маркин. 

Возвращение к природе

Трансформеры из драгоценных деталей, кольцо в виде железнодорожного моста, кольцо «Спираль», созданное для семейных пар, в которое можно самостоятельно добавлять по шарику за каждый прожитый год, – работы Владимира Маркина удивляют ценителей и в России, и за рубежом. Но на выставке в Нижнем мастер представил самые нежные изделия – цветы, листики и букет сирени.

– Владимир, почему вы ушли от высокотехничных украшений и стали создавать нежные цветы?

– Просто поменялась жизнь. Невозможно всё время заниматься одним и тем же. Я всегда мечтал создать что-то нежное, и сегодня для меня стали важны другие вещи.

– Я заметила цветок сирени в качестве серьги у вас в ухе. Как это сочетается – брутальный мужчина и маленький цветочек?

– Я готовил его не для себя. Просто делал сирень, у меня остались цветочки, из них и получились серьги. А поскольку у меня ухо проколото, я все свои серьги тестирую на себе. Я лучше, чем любой другой, почувствую, удобно ли носить эту серёжку, и если окажется, что не очень удобно, сразу переделаю.

– Но сегодня в принципе всё чаще ювелирные украшения носят мужчины. Раньше в их арсенале были в основном запонки, зажимы для галстуков и часы. А что сейчас самое популярное у сильного пола?

– Сегодня – всё! Мир меняется. Ну кто сейчас носит запонки? Может, кто-то и носит, но я таких почти не встречал. А булавки и зажимы для галстуков сегодня, скорее всего, остались у каких-то министерских дедушек, и они с ними ездят на высокие заседания. Мне кажется, что как раз броши – замечательный аксессуар для мужчин, пока недооценённый. Да, не все мужчины готовы носить украшения.

Многим мешает недостаточно ироничное к себе отношение или боязнь показаться недостаточно мужественным. Но мне кажется, что брошь как раз может показать, что человеку всё равно, как на него смотрят. Он уверен в своей силе и мужественности, чтобы надеть на себя красивый декоративный элемент. Вспомните Пуаро и его знаменитую бутоньерку!

– Кстати, о бутоньерках. А сегодня их носят? По-настоящему, с живыми цветами…

– Я не делал, но, возможно, кто-то делает! Мне такого точно не заказывали. Сейчас вообще почти нет такого, чтобы ювелиру приносили на листочке нарисованный проект и говорили: хочу так. Ко мне обращаются те, кто хорошо знает мои работы, и мы просто определяем тему, в которой я пытаюсь что-то сделать.

– А в какой теме вам интересно работать самому?

– Сейчас это сад, огород и цветы. Конечно, механические вещи, что были раньше, остались. Но если раньше этот интерес был для меня на первом плане, то теперь я почувствовал, что не всё, что шевелится, красиво! Украшения со сложными механизмами – это как элемент самовыражения.

– То есть практической функции сложные механизмы не несут? Как, скажем, перстень Марии Медичи, который отщёлкивался и содержал внутри яд…

– Я недавно делал вещь с крутящимся бриллиантом, который вращается с целью успокоения. Это как чётки – сидишь и покручиваешь.

Алмазный шик

– Правда ли, что большинство камней, которые используют ювелиры, сегодня не отечественные, а привозятся из разных стран?

– Во многом это так. Но есть и отечественные месторождения камней, и эти камни не уступают зарубежным.

– В Нижегородской области долго искали алмазы, пока нашли только мелкие, «технические», но значит, есть шанс найти и ювелирные. Для вас важно качество камня?

– Качество бриллиантов – очень сложный вопрос. Для масс-маркета главное – чтобы блестело и было недорого – это одно. Чтобы блестело и дорого – это другое. Всё зависит от целей. Чёрный, коричневый или просто «грязный» камень, если он будет подходить по цвету, я возьму. Кто-то бракует камни с включениями, а для меня как раз это и интересно.

– А что вас вообще заинтересовало в профессии ювелира? Ведь наверняка вы пробовали себя и в других специальностях…

– Я действительно во многом себя пробовал, выбирал, работал с разными материалами. Компактный масштаб ювелирных работ оказался мне ближе всего. Ими можно заниматься дома. Это был 1996 год. Я занимался деревом и попробовал таскать домой пни. Но они не влезали в лифт! Потом возился в гараже с машинами. Но это тоже было не очень широкое поля для самовыражения. Так в моей жизни появилось ювелирное дело.

– На ваш взгляд, куда дальше будет двигаться ювелирное искусство?

– Это зависит от очень многих факторов. Сейчас работу ювелиров в России сдерживают всякие бюрократические сложности. Многие художники, которые бы хотели работать ювелирами, не получают такой возможности и выбирают другие направления. На ювелиров много где учат, но продвинуться в этой сфере сложно. Грань отличия ремесла от искусства очень тонкая. Ремеслу можно научить любого, но создать шедевр доступно единицам.