Квест по Островскому. Спектакль «Без вины виноватые» открыл сезон в Нижегородском театре драмы

Если вы решили привести сюда школьный класс – не делайте этого. Замучаетесь объяснять, что к чему. Если вы – заядлый театрал, то увидите аллюзии ко множеству постановок московских театров и режиссёров, но сделанные нарочито грубо и распадающиеся на составные части. Единственное, что объединяет спектакль – сценография Наны Абдрашитовой и свет Владимира Коваленко. Красивая картинка с эффектными цветовыми решениями, иногда оглушающими своим многоцветием и кричащими оттенками. Алые платья и малиновый пиджак – словно зарисовка из 90‑х.

В прологе режиссёр вдоволь поиздевался над клише классического театра со странными позами, заломленными руками, бросаниями на грудь возлюбленного и вздохами на весь зал. Увидите вы тут и утренник с волком и зайчиком, и критикессу Википедию (Вера Фокова), и живые памятники, покрытые серебряной краской, столь популярные на городских праздниках и корпоративах, и героев с монологами и цитатами….из других пьес. Незнамов – романтичный циник (Александр Лапшов) появляется в сопровождении двух своих «отражений». Растроилась и Нина Коринкина, сыгранная одновременно Марией Мельниковой, Натальей Кузнецовой и Екатериной Чекулаевой. Все вместе они создают круговерть, то смешную, то грустную, но маловразумительную. И где –то глубоко под этим ворохом цветных фантиков скрыты настоящие страсти, написанные Островским.

Кручинина, сыгранная Ольгой Береговой – самый яркий персонаж. Ей режиссёр позволил остаться цельной, яркой, глубокой и единственной по-настоящему живой героиней. Боль её трогает и заставляет сопереживать. Любовь, разочарование, материнская нежность, отчаяние, вера в справедливость и людей – весь калейдоскоп чувств актриса раскрывает перед зрителем, демонстрируя истинного Островского, драматизм и глубокое проникновение которого в жизнь выливается в диалогах главных персонажей.

Мать и сын — узнавание, преклонение, разочарование, обретение веры. Сколько нежности и стыдливости сыграно в материнском порыве к бедному актёру. Этот непонятый героями зов крови показан идеально. Не гротескным, а думающим и чувствующим получился и Нил у Алексея Хореняка, Противоречивым и многогранным увидели зрители Мурова, сначала гротескно показанного Валентином Омётовым, а потом раскрывшегося во всём многообразии чувств в исполнении Олега Шапкова. Эти две ипостаси объединил лишь цвет пиджака. Их негротескные чувства противопоставляются безумию, царящему на сцене.

В финале некоторые зрители даже прослезились, сопереживая матери, нашедшей утерянного 17 лет назад сына. Так что катарсиса, несмотря на все созданные для них режиссёром около ‑театральные квесты из многозначностей и недосказанностей, они все-таки достигли. Ну а нужен ли такой театральный эксперимент — зритель решит сам.

(16+)