Время платить?
Санкции и прогнозируемый кризис не очень хорошо сказываются на экономическом здоровье страны, это признают и в Правительстве РФ, и в Кремле. Поэтому, как призывают власти, нам нужно собраться, как-то сосредоточиться и мобилизовать ресурсы. Сами власти уже начали это делать — скрести по сусекам в поисках дополнительных доходов. И арест не самого бедного человека в стране Владимира Евтушенкова, как считают наши эксперты, — первый сигнал элитам делиться своими активами с государством.Им дают знакЕвгений Семёнов:— Я бы предложил сегодня обсудить арест, освобождение и снова арест Евтушенкова (российский предприниматель, один из богатейших людей страны. — Авт.) В элитах это произвело очень серьезный резонанс, они это обсуждают. Понятно, что для обычного человека это пока не самая, на первый взгляд, заметная новость, но для политических и экономических верхов — определенно знак.С чем это связано? Версия первая. В последнюю стадию вошел процесс централизации, где даже хотя бы формальное разграничение полномочий, деление на консервативные и либеральные круги элит ликвидируется. Очевидно, что Евтушенков принадлежит скорее к последним, и сигнал, посланный через него, напрямую связан с модификацией всего политического пространства. А если учесть, что Евтушенков, как намекают некоторые представители элиты, — одна из опор Медведева, тогда можно говорить о ликвидации тандема как некоего идеологического образования и некогда важной части политической системы страны.Вторая версия связана с дефицитами, которые возникли из-за резко разрастающегося кризиса, причиной которого стал украинский конфликт. И Евтушенков, как типичный владелец ресурсов, был отдан на заклание для того, чтобы за его счет восполнить дефицит. Здесь я не могу не согласиться с версией эксперта Михаила Хазина, который говорит, что для нынешней власти наш олигархат никогда не будет легитимен: для нее очевидно, что все доходы когда-то были получены незаконным способом и потому при случае с олигархами можно делать что угодно. То есть в случае с Евтушенковым мы видим акт пересмотра итогов приватизации в жесткой, имперской манере.И третий вариант. Он связан с определенными политическими сигналами, которые посланы элитам по причине санкций. Цель — прижать элиты, которые лишаются возможности сохранения и развития своих капиталов. Примером стал аполитичный человек, который, в отличие от Березовского или Ходорковского, никогда прямо в политику не играл. Элитам как бы сказали: «Смотрите, что будет с теми, кто решит вести какие-то подковерные игры, кто будет мутить воду». Еще даже ничего не случилось, но власть продемонстрировала превентивно свою силу.Лично мне наиболее близка последняя версия. Я думаю, что власть готовится перейти в режим такого мобилизационного управления, при котором не должно быть никаких заноз и заусенцев. Ну, а уголовное дело и прочее — это не причина, это — повод. Ведь за каждым олигархическим капиталом в нашей стране есть какая-то подобная темная история.Андрей ДАХИН:Не знаю, мне кажется, этот сюжет развивается совсем по-другому. Во-первых, всё началось с того, как в некоторых регионах достаточно сложно было поменять глав. Тут можно вспомнить Лужкова, историю с Башкортостаном… в общем, ноги нынешней ситуации растут оттуда. И судебное разбирательство как раз и связано с «Башнефтью», это стало начальным импульсом. Сюда наслаивается борьба крупных, с хорошим аппетитом федеральных политиков и бизнесменов, которые пробуют «на зубок» друг друга.В данной ситуации я не исключаю, что возникли некие обстоятельства, в результате которых Евтушенкову было предложено продать «тихо и без пыли» свои активы. Предложение могло показаться ему невыгодным, и, чтобы отстоять свои права, он, как я предполагаю, сознательно довел дело до суда — так оно получило огласку. Ведь суд вполне может оказаться соревновательным, потому что обе стороны обладают для этого всеми ресурсами: от административных до адвокатских. Всё это может быть вполне на руку Евтушенкову, потому что негласный спор переводится в режим спора гласного.Евгений СЕМЁНОВ:Всё это прямо противоречит всем тем версиям, которые высказывал я. Ваша версия основана на том, что конфликт решается в правовом поле на законных принципах…Андрей ДАХИН:Да, я так и говорю: ситуация выглядит, по моему мнению, ровно наоборот, чем представили вы, потому что я не вижу черт явного криминала и политиканства, и главное здесь — перенос скрытого конфликта в публичный, что рассматривается Евтушенковым, по видимости, как возможность выиграть.Иван ЮДИНЦЕВ:А что тогда все остальные-то так боятся? Чего встрепенулись-то?На всех не хватитАлександр Прудник:— Я вот как раз хотел бы продолжить. Когда я услышал про Евтушенкова, сразу подумал, что случилось то, о чем давно предупреждали: в условиях экономического кризиса и сокращения ресурсов такое количество игроков на этом поле становится избыточным, на всех не хватит. Поэтому сейчас начнется процесс сокращения числа персон, допущенных к «кормовой базе». Это неизбежно и, как мне кажется, с Украиной не связано. Кризис был задан задолго до этого логикой развития экономической системы страны: все всё понимали и готовились как к войне. Вот прозвучали первые выстрелы: у слабых отнимут всё, делиться никто ничем не будет.Конечно же, кроме консолидации экономических ресурсов для правящей элиты важно консолидировать и властные ресурсы. Поэтому и здесь количество игроков будет ограничено, новых людей туда пускать не будут.То, что произошло с Евтушенковым, — это еще очень мягкий способ достижения этих целей. Если кто-то этот сигнал не поймет или поймет не так, будут приниматься еще более жесткие меры…Евгений СЕМЁНОВ:Извините, перебью. Эксперты высказывают мнение, что это вариант Гусинского, которого мягко отпустили, всё забрав при этом. Есть еще вариант Березовского-Ходорковского…Александр ПРУДНИК:Да, поэтому процесс запущен, он носит объективный характер, а нам всем остается только запастись поп-корном и наблюдать за этим «кино», потому что наших интересов, простых граждан, там нет и близко.Напали на тихогоИван Юдинцев:— Да нет, Александр Васильевич, паны дерутся — у холопов чубы трещат. Всё по нам ударит… Но я скажу немного о другом.С точки зрения общественного мнения, спрос на то, что либералы называют «пересмотром результатов приватизации», а кто-то — «раскулачиванием», сейчас в общественном пространстве очень высок. Поэтому, если ресурсы одних богатых людей окажутся в руках других богатых людей, большинство поддержит, скажут: давайте раскулачивайте, потрошите, они в 90‑е всё нечестно нажили. И элиты сами в этом виноваты. Не надо было так вызывающе себя вести в плане роскоши, нужно было ограничивать себя, гонять на обычных автомобилях и строить замки чуть-чуть за кольцевой дорогой. Но элита жила и продолжает жить так, как жили в советские времена люди, которые шли по воровским статьям: украл, выпил — в тюрьму. Они спешат, осознавая, что нужно пошустрить потратить — всё же может в момент закончиться, как показывает опыт Гусинского-Березовского-Ходорковского.И еще один тезис про публичность. До недавнего времени среди наших богатых людей было популярное мнение, что если ты сидишь тихо, то тебя вряд ли прижмут, а если ты человек публичный-то прижмут скорее. «Сижу не жужжу», — говорили они. Теперь же и те, кто не жужжит, оказались под обстрелом.Как они будут защищаться? Самое немудрое — делать то, что делает Евтушенков: поднимать вой на тему политики. Как в 1930‑е, когда приходили богатых раскулачивать, те говорили: «Я ж не против советской власти». Это бесполезно. Пришли раскулачивать не за политику, а за тем, что нужны деньги, которые, как считает государство, были под временным и не очень эффективным управлением олигарха.В целом выскажу свое мнение: я против пересмотра результатов приватизации. Она была когда-то правильной по закону, а закон обратной силы не имеет. Но я категорически «за», чтобы довести до суда дела, связанные с незаконной приватизацией. И, если окажется, что у всех олигархов она незаконна, — сидеть должны все.
