30 лет назад Нижний Новгород вернул свое историческое название: вспоминаем, как столица Приволжья чуть не стала Ягодоградом
Ровно тридцать лет прошло с того памятного дня, 22 октября 1990 года, когда заместитель председателя Верховного Совета Российской Федерации Руслан Хасбулатов подписал указ о возвращении нашему городу исторического имени – Нижний Новгород. Город вернул себе настоящее название, к которому сегодня привыкло большинство нижегородцев, а о городе Горьком вспоминают лишь историки да пожилые люди в глухих уголках нашей области. Даже правоверные коммунисты сейчас ничего не имеют против исторического имени. Это лишний раз говорит о том, что тридцать лет назад была восстановлена попранная когда-то справедливость.
Кагановичград – это круто!
Наверняка какое-то поселение в устье реки Оки существовало и до 1221 года, когда Нижний был основан. Русские историки считают, что тут издревле жили славяне, мордовские приписывают поселение себе, ну а татарские исследователи настаивают на исконно татарском происхождении города.
Скорее всего, устье Оки не раз переходило из рук в руки, пока в начале XIII века, как сообщает Лаврентьевская летопись, князь Владимирский Юрий, сын знаменитого князя Всеволода Большое Гнездо, не основал крепость «и нарече имя ему Новъ градъ». Почему Новгород стал Нижним, вполне объяснимо: располагался он в так называемой «низовской земле». Так русские в те времена именовали устье Оки и территории, расположенные южнее Городца, вниз по течению Волги.
История города была очень тесно связана с бурной историей России. Он пережил вражеские нашествия, был одно время даже столицей независимого княжества, отсюда уходили ополченцы Минина и Пожарского освобождать Москву. Менялись княжеские и царские династии, правившие Россией, но никому в голову не приходило покушаться на историческое название города. Исключением стали большевики, пришедшие к власти в 1917 году.
Бредившие мировой революцией и рассматривавшие Россию исключительно как удобный плацдарм для раздувания мирового пожара, красные правители поставили себе целью вытравить историческую память, убить национальное самосознание у русского народа. Отсюда и вакханалия переименования русских городов в Ленинград, Сталинград, Молотов, Троцк и т.д.
«Русь! Сгнила? Умерла? Подохла? Что же! Вечная память тебе», — кликушествовал «пролетарский поэт» Александровский. Академик Покровский – главный тогдашний «историк» страны – требовал запретить само название «русская история», клеймя его как реакционное.
Пик наступления на историческую память пришелся на конец 20‑х – начало 30‑х годов. Некие ретивые интернационалисты выпустили специальную брошюру, где требовали… уничтожить Нижегородский кремль. Мол, кремль олицетворяет собой великорусский феодализм, веками беспощадно давивший беднейшее крестьянство, а также мордовский, чувашский и прочие народы Поволжья. К счастью, дело до разрушения кремля не дошло. Но вот название города было обречено, так как к тому времени в европейской части России практически не осталось ни одного крупного города, не «осчастливленного» получением имени очередного большевистского лидера.
Говорят, что на Нижний были два претендента – Лазарь Каганович, когда-то руководивший местными коммунистами, и нарком НКВД Генрих Ягода, который был родом отсюда. Оба ходили к Сталину, буквально умоляя того подарить им крупнейший город Поволжья. Сталин отшил обоих. Рассказывают, что Иосиф Виссарионович объяснил Кагановичу, что название Кагановичград явно не воодушевит нижегородцев и всколыхнет антисемитские настроения в стране. То же самое было растолковано и Ягоде.
Но это не означало, что «вождь всех времен и народов» желал сохранить название Нижнего. Просто Сталин решил подарить город другому человеку – писателю Алексею Максимовичу Горькому.
В канун схватки с мировым капиталом Сталин вознамерился мобилизовать не только военные, но и идеологические ресурсы. Советских писателей решено было согнать в одну организацию, а во главе поставить влиятельного человека с мировым именем. Лучшей кандидатурой на такой пост был именно Горький.
До 1931 года писатель жил за границей, изгнанный из России Лениным за «мелкобуржуазную интеллигентскую мягкотелость», проявленную Алексеем Максимовичем в годы красного террора. Но Горькому плохо пришлось за рубежом. Иностранцы были равнодушны к его творчеству, а белоэмигранты ненавидели писателя за дореволюционные шашни с большевиками.
Он был невостребован, жил в бедности, что особенно коробило Горького, привыкшего к материальному комфорту, к толпе восторженных поклонников, постоянно окружавших его до 1917 года. Сталин прекрасно знал это. Поэтому его агентуре без труда удалось уговорить писателя вернуться в Россию: Горькому обещали небывалые гонорары, роскошное жилье в Москве и руководство всеми писателями страны. Но главный подарок был преподнесен в октябре 1932 года, когда «по просьбе трудящихся», в ознаменование 40-летия творчества Алексея Максимовича Нижний Новгород был переименован в город Горький.
Не так давно нам говорили, что Горький якобы был против такого подарка и даже ходатайствовал перед Сталиным об отмене переименования. Однако, учитывая тщеславный характер писателя и то, что он всегда окружал себя льстецами и подхалимами, миф о каком-то противодействии Сталину вызывает глубокое сомнение. Скорее всего, было как раз наоборот. Вспомним, что именно после 1932 года Горький стал верой и правдой служить Сталину, быстренько сколотил Союз писателей и прославил рабский труд политзаключенных на постройке Беломорканала…
Видимо, его благодарность Иосифу Виссарионовичу была безмерной.
Ну, а тех немногих, кто действительно осмеливался выступить против переименования, ждала печальная участь. Как случилось с нижегородским митрополитом Русской Православной Церкви Феофаном (Туляковым). Его обвинили в организации «церковно-фашистского центра» и расстреляли 21 сентября 1937 года.
13 человек были против
Впрочем, вытравить историческую память у нижегородцев советской власти не удалось. Уже в 70‑е годы в среде местной интеллигенции ходили разговоры о необходимости возвращения исторического имени. В 1987 году на проходившем в Горьком Всероссийском съезде Общества охраны памятников культуры было зачитано письмо от лица видных горьковчан: академиков Бориса Королева, Андрея Гапонова-Грехова, писателя Валерия Шамшурина. Они предлагали обсудить проблему возвращения названия «Нижний Новгород». Хотя съезд и не отреагировал на это обращение, процесс, что называется, пошел. И очень скоро он приобрел политический оттенок.
Воюя с коммунистами, тогда еще просто молодой политик Борис Немцов, баллотируясь в Верховный Совет России, в качестве одного из пунктов своей программы выдвинул тезис об открытии города для иностранцев и о возвращении ему исторического имени. К 1990 году абсолютное большинство горожан было за название «Нижний Новгород». Что касается партийной верхушки города и области, то тут мнения разделились. Часть коммунистов поддерживала устремление горожан, а часть крепко стояла за город Горький. Эти-то ортодоксы и организовали «письма протеста», авторы которых требовали не покушаться на имя «великого пролетарского писателя».
Особенно сильно страсти разгорелись после того, как только что избранный городской Совет народных депутатов в апреле 1990 года принял решение возвратить городу подлинное имя. В постановлении говорилось, что переименование в 1932 году было незаконным актом, совершенным в условиях культа личности. Особенно подчеркивалось, что этот процесс никак не связан с переоценкой литературного творчества писателя Горького.
В августе того же года это постановление рассматривал облсовет. Вот что писал журналист газеты «Ленинская смена» Олег Капитанов о своих впечатлениях с того памятного заседания главного законодательного органа области:
«Первое, что я увидел, пройдя в Дом Советов, это два больших стола с табличками «г.Горький» и «г.Н.Новгород», стоящих в фойе второго этажа. На каждом из них груда писем сторонников и противников переименования города. Гневные и деловые, эмоциональные и оскорбительные – все эти письма, направленные в адрес депутатов облсовета, отражали разнообразную гамму мнений и суждений людей, не равнодушных к судьбе своей земли. Приведу две выдержки из писем, наиболее ярко характеризующих расстановку сил:
«… Мы против возвращения нашему городу купеческого названия – Нижний Новгород. Пристань, ярмарка, купцы, обыватели, нищие – всё это отошло в прошлое, и теперь нас уводят от идеалов социализма, заставляют забыть о своем гениальном земляке…»
«Переименовывая город, мы возвращаемся к истокам прошлого, очищаемся от настоящей грязи, настраиваемся жить по-новому, забыв про горькое существование в горьком городе».
В ходе недолгого обсуждения за Нижний Новгород проголосовали 161 человек, против были всего 13. Документы ушли в Москву. А там, в Верховном Совете, уже лежали такие же постановления местных органов власти о возвращении исторических имен Ленинграду, Свердловску и многим другим городам. Верховный Совет, усиленно в те времена боровшийся с союзным руководством, поддержал провинциальных законодателей, рассчитывая в их лице найти союзников. Так наш город в числе других российских городов возвратил себе утерянное имя. Надеемся, что теперь навсегда.
