Оглашён приговор по делу о гибели людей на заводе «Красное Сормово» в Нижнем Новгороде

В Нижнем Новгороде районный суд поставил точку в трагической истории, произошедшей на заводе «Красное Сормово». При взрыве газовоздушной смеси в помещении строившегося судна в огне погибли два человека. У них не то что не было шансов выжить. Работники даже не смогли сразу понять, что погибшие – Пётр Котик и Анатолий Козлов. Пламя охватило их, словно факел…

Александр Сафронов сумел выбраться, но с ожогами 98% тела чуда произойти не могло. Он умер в больнице. На скамье подсудимых оказался мастер участка судомонтажного цеха Антон Климов.

Большие планы

Александр Сафронов был старшим из троих. На «Красном Сормове» он начал работать ещё в 1998‑м сборщиком корпусов судов. Пришёл на завод в 19 лет сразу после техникума. Жил в Нижнем Новгороде с женой и 15‑летним сыном.

– Он был отзывчивый, добродушный, безотказный, ответственно выполнял все поручения. А ещё был кормильцем для родителей – матери 78 лет, отцу – 81, – сквозь слёзы говорила потом следователю его жена Татьяна.

Петру Котику было 39. На заводе он работал с 2015‑го слесарем-монтажником.

– У него было много планов. Он очень любил свою дачу, увлекался охотой. Мы с ним 26 августа созванивались, – рассказывал друг Николай. – Договорились 1 сентября съездить на вечернюю охоту на утку в Дзержинск. Но 28 августа пришла эта страшная новость…

Кстати, в сентябре у Петра должна была состояться свадьба. С Ириной они были вместе несколько лет.

С Александром и Петром в тот трагический день 28 августа 2019 года отправился выполнять задание 33‑летний сварщик Анатолий Козлов. Он устроился на завод всего год назад.

Последняя искра

За несколько дней до трагедии Анатолий, Пётр и Александр получили наряд-допуск на электросварочные работы в подруливающем устройстве сухогруза, который тогда строили на предприятии. Начали работу 27‑го. Следствие восстановило картину так. Использовался газовый резак. Подключив газовый и кислородный шланги, работники спустили их в помещение подруливающего устройства через открытое технологическое окно. Окончив в тот день работу, шланги не убрали. Там они и оставались до следующего утра.

В правилах по охране труда при проведении пожароопасных работ говорится: «При перерывах в работе, а также в конце рабочей смены сварочную аппаратуру необходимо отключать, шланги отсоединять и освобождать от горючих жидкостей и газов». Но почему-то это не было сделано… Как поясняется в материалах дела, это привело к насыщению помещения подруливающего устройства газовоздушной смесью.

Никто ничего не почувствовал, запаха смесь не имела. Исследование воздуха лаборанты проводят только после малярных работ. В том помещении их не было. Утром, когда звено Козлова спустилось туда, чтобы продолжить работу, смесь от искры рванула, и люди в замкнутом помещении оказались в настоящем огненном плену…

По делу допросили 27 свидетелей. Работники вспоминали то страшное утро: огонь, крики, сирены машин экстренных служб. И то жуткое зрелище, когда Анатолий Сафронов выбрался из горевшего помещения, охваченный огнём. Его стали тушить. Он, видимо, в шоковом состоянии, ещё мог двигаться, и даже внятно объяснил врачу, что произошло.

– Когда мне позвонили из ННИИТО и сказали, что муж у них с ожогами, мне стало плохо, – вспоминала Татьяна. – Но взяла себя в руки. Поехала туда. Александр был в реанимации, в искусственной коме. На следующий день мы приехали с сыном. А утром 30‑го врач мне сообщил, что Александр умер…

Сквозь слёзы

Все трое были в бригаде мастера участка судомонтажного цеха Антона Климова. Сначала по уголовному делу он был свидетелем, но в июне прошлого года ему предъявили обвинение по статье «Нарушение требований охраны труда, совершённое лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц».

Мастер участка вину не признал. Сказал, что помещение 28‑го утром осматривал, никаких шлангов не видел. Однако выяснилось, что их видели и исполнявший обязанности заместителя начальника цеха, и инженер по пожарной безопасности. Но свидетели рассказали: выяснять, что это за шланги, в их обязанности не входило. Детальный осмотр конкретного рабочего места – обязанность мастера участка.

Судебный процесс был тяжёлым, – родные погибших не сдерживали слёз. Антон Климов продолжал настаивать на своей невиновности, но в конце процесса всё же вину признал. В последнем слове сказал, что очень сожалеет. Суд учёл, что у 41‑летнего подсудимого двое детей, и, разделив позицию гособвинителя, дал условный срок.

Семьям погибших завод выплатил по 700 тысяч рублей и возместил расходы на похороны. Также каждая семья получила 200 тысяч рублей по распоряжению правительства региона. Кроме того, мать Петра Котика и семья Александра Сафронова, до рассмотрения уголовного дела, подавали иски, и суд их удовлетворил – на 3 миллиона и 4,5 миллиона рублей. Но завод решение обжаловал. Сейчас материалы в областном суде.

Антона Климова с работы не уволили, но теперь он не сможет занимать руководящую должность – суд запретил.