Куда пойдёт макроновская Франция
Выборы во Франции завершились, неожиданностей не случилось. Если не считать за таковую саму победу Макрона, человека, которого ещё полгода назад всерьёз не рассматривали даже в качестве кандидата. И это один из главных уроков прошедшей кампании. Победить может любой: налицо торжество технологий над политикой. Правильный пиар и большие деньги способны за полгода сделать из никому неизвестного человека президента.От перемены мест тасуемых…Отличительная черта системной власти – легкая взаимозаменяемость. Непопулярные политики и кандидаты быстро «сливаются», легко тасуются и перебираются, пока не находится подходящий человек, олицетворяющий «перемены» и «обновление». Кандидат может быть новым (относительно), но в политике его нового не будет ничего. Обещанные перемены сведутся к кадровым перестановкам, а обновление – к смене штор в кабинете. Возмущаться этим глупо, это естественное свойство любого системного политика – поддерживать устойчивость альма-матер из которой он вышел, не допуская никаких радикальных перемен.Макрон, в этом смысле, даже честнее прочих – он ничего такого и не обещал. С тем же успехом французы могли проголосовать за Олланда, и внутреннюю, и внешнюю политику которого собирается продолжать новый президент. Так чего было менять одного системного кандидата на другого без какой-либо перемены курса?На этот вопрос существует несколько ответов, ни один из которых не противоречит другому. На самом деле, французы хотели перемен. Многие из них, почти 40%, если сложить вместе результаты первого тура Ле Пен и Меланшона – двух радикалов, обещавших самые серьёзные перемены. Жаждали их – хоть справа (от Ле Пен), хоть слева (от Меланшона) и были готовы пожертвовать стабильностью системы. Но конформисты оказались в большинстве.Тут опять-таки стоит отметить грамотное использование политических технологий. И дело даже не в оглушительном пиаре, а в точечном выбивании его самых сильных соперников. Макрон проиграл бы Фийону во втором туре при любом раскладе. Поэтому последнего вовремя дискредитировали, убрав с дороги, и поставили избирателя перед выбором – либо «фашистка» Ле Пен, либо «правильный» Макрон. Это был ложный выбор, и многие это прекрасно понимали, но деваться было некуда. Голосовать за Ле Пен и «Национальный фронт» во Франции до сих пор не комильфо и нужного градуса недовольство системной властью пока не достигло. 4% поддержки Олланда просто кричат о всеобщем недовольстве и стремлении к переменам. Но большинство избирателей удалось запугать тем, что Ле Пен принесёт ещё больше проблем, и лучше уж оставить всё как есть.Ну и оставили.Мы курсом неизменным, идём дорогой труднойПравда, ненадолго. Выборы прошли, а проблемы остались. И недовольные, соответственно, тоже. Несмотря на все пафосные слова Макрона об «объединении страны», сделать этого он её не сможет. И не потому, что не в состоянии взяться за решение проблем недовольных, а потому, что он их просто-напросто не признаёт. Проблемы, в смысле. Как не видит и самих недовольных.На чём строила свою кампанию Марин Ле Пен? На возвращении к национальному суверенитету, выходе из ЕС, противодействии нелегальной миграции и терроризму – главных болевых точках сегодняшней Франции. На этой волне она получила более трети голосов. Которых Макрон попросту не признаёт.Он не считает их проблемы таковыми на самом деле. Уверен, что членство в ЕС лучше национального суверенитета, мультикультурализм – отличная вещь, а проблемы нелегальной миграции нет, как таковой. Что Франции ни в коем случае нельзя закрывать границы, а с терроризмом надо бороться резолюциями в СБ ООН, а не усилением полиции, спецслужб и армии. Всё останется, как есть, пойдёт по тому же курсу, и проблемы, расколовшие страну, будут только накапливаться. Соответственно, будет нарастать и недовольство. Ещё пять лет нынешней миграционной политики – и либо выходцы из стран третьего мира начнут захватывать реальную власть, либо антимиграционные настроения всё-таки вознесут на трон политика, пообещавшего решить проблему. Рано или поздно, французы догадаются, что надо менять и власть, и курс. Радикально. Или они потеряют страну и перестанут быть нацией как таковой.Россия: шоу прошло, мы не расстроилисьВ России следили за французскими выборами с интересом, но без особого волнения. Да, заметна была лояльность большинства СМИ и наблюдателей к Марин Ле Пен, но лишь потому, что она сама неоднократно высказывала свои симпатии к России. Здесь не было корыстного умысла, ибо изначально было понятно, что шансы Ле Пен на победу минимальны.Дело в другом. Победа Ле Пен, или даже Фийона, могла бы принести Москве некоторые выгоды – необязательно, впрочем. Триумф Макрона не принесёт ничего: ни в положительном, ни в отрицательном смысле. Ничего не изменится, а к нынешним вялотекущим отношениям с Парижем в Кремле привыкли, и похоже уже даже не обращают на них особого внимания. И дело даже не в личности президента, а в самой Франции.Нынешняя Франция на международной арене – страна маловразумительная, невлиятельная и неинтересная. Атомное оружие и членство в СБ ООН ничего не дают, поскольку французы не умеют пользоваться ни тем, ни другим. На европейской арене Франция послушно следует в фарватере Германии, за пределами Европы – в рамках курса НАТО и США. Собственных интересов в мире у неё не осталось, по крайней мере, она о них не заявляет. Франция слаба и в военном отношении, и в экономическом, и в политическом, и в идеологическом. Со времён де Голля страна не способна предложить миру ничего хоть сколь либо оригинального и запоминающегося, не говоря уже о конкретных делах и действиях. Она только повторяет зады, как послушный ученик и кивает головой, как китайский болванчик, по удачному выражению Владимира Путина.Так что эти выборы интересовали Россию исключительно в абстрактном смысле – как футбольный матч или занимательное шоу.
