Идеальный клон. Как с помощью современной науки бороться с западными санкциями

На счету одного из самых молодых и талантливых ученых Нижнего Новгорода Лавра Крюкова множество открытий. Именно его команда выяснила, что орхидеи могут помочь в излечении рака. Это открытие способно перевернуть мировую фармакологию.

Сейчас же учёный занимается разведением редких растений с помощью клонирования. Зачем это нужно? И как экзотические растения могут спасти человечество? Об это Лавр Крюков рассказал в эксклюзивном интервью «Нижегородской правде».

Не дикие орхидеи

- Лавр, несколько лет назад о вашем открытии говорила чуть ли не вся страна: вы вместе со своей командой обнаружили, что прекрасные экзотические растения — орхидеи — могут помочь в лечении рака. Как вы пришли к этому?

- На самом деле, орхидеи и так использовали долгое время и сейчас используют из-за биологически-активных веществ, которые в них содержатся. Просто сейчас многие орхидеи находятся на грани исчезновения и занесены как в Красную Книгу Нижегородской области, так и России. Поэтому экологи строго следят за сохранением этих растений, не позволяют их использовать. Мы хотели разработать технологию, которая позволила бы размножать эти растения в искусственных условиях, не нарушая природные популяции и использовать их. В результате, такая технология у нас есть!

Затем мы решили взаимодействовать с фарминдустрией, чтобы использовать такой ценный ресурс. И один из первых вопросов, который нам задали был: «А что там конкретно-то есть в этих растениях?».

С коллегами из политехнического университета, мы попробовали решить данную задачу. Мы провели качественный анализ исследуемого растительного сырья и показали, какие биологически-активные соединения в растениях присутствуют. Многие из них действительно ценны: серициновая кислота, сквален, лупеол и пр.

Следующая наша задача — узнать, сколько этих веществ содержится в растениях. То есть провести количественный анализ. Если обнаружатся значительные количества, это действительно будет здорово!

Но примерно сказать, в какие сроки получится завершить данную работу, пока нельзя. Всё упирается в наши возможности: необходим инструментарий и коллектив, который может помочь нам в этом исследовании. Это большая и трудоемкая работа.

- Над чем вы сейчас работаете?

- В настоящее время больше уклон в область сельского хозяйства. Благополучие ученых зависит от грантовой деятельности. Сейчас я сосредоточился над тем, что наиболее востребовано и финансово поддерживается — темой продовольственной безопасности.

Проект, на который возлагаю надежды — это получение элитного посадочного материала, то есть оздоровленного. Более 60% посадочного материала в России закупается за границей, так как отрасль питомниководства у нас только начинает развиваться. Например, до введения санкций нам привозили яблоки.

После того, как был выбран курс на импортозамещение и многие продукты запретили ввозить, производители начали закупать не яблоки, а яблони. Но все равно, это импорт, это зависимость. А вдруг на следующем этапе торговой войны под запрет попадет посадочный и племенной материал? И тогда нам действительно придется не просто. Наша работа заключается в том, чтобы разработать технологии производства оздоровленного посадочного материала ряда культур на территории нашей страны, найти наиболее перспективные и коммерческие сорта и т.д.

И самое главное, это регулярная и долгосрочная работа — многие промышленные посадки требуют обновления. Например, тот же картофель рекомендуют обновлять раз в 5 лет, чтобы снимать то количество тонн с гектара, на которые заявлен сорт, что позволит планировать доход. А чтобы вот так заново засадить поле этими же сортами, необходимо его где-то купить — снова надо ехать заграницу, хотя, что мешает нам организовать этот процесс здесь.

- Слышала, что вы размножаете свои растения каким-то уникальным методом?

- Да. Здесь, в лаборатории университета Лобачевского, мы размножаем свои орхидеи. Долгие годы это вообще считалось невозможным, и, затем, ученые постепенно подобрались к решению этой задачи. Всё дело в питательной среде, которая полностью закрывает потребности растения в питании. Универсального «рецепта» среды нет, и бывает даже так, что конкретному виду нужна своя, уникальная среда.

Растения содержатся в специальных условиях: это освещение, температура и влажность. Часть растений мы получаем из семян, а часть, благодаря этой самой питательной среде, мы клонируем.

Мы выращиваем здесь и другие растения, и даже картофель. Но главные — это орхидеи, растения коллекционного фонда Ботанического сада университета. У нас большая коллекция, и она должна поддерживаться и воспроизводиться. Может случиться, что редкий экземпляр погибнет, и, имея его клон, мы сможем восполнить коллекцию или использовать для обмена с другими Ботаническими садами. Часть растений здесь используется для экспериментов, для научной работы.

Другим наука

- Считается, что все ученые — увлеченные люди, которые полностью отдаются науке и больше ни на что не обращают внимания. Можно ли так сказать про вас?

- Это абсолютно верно, что ученые — увлеченные люди. Иначе в науке вообще делать нечего. Но нужно уметь расставлять приоритеты и правильно планировать свое время: и на семью оставлять, и на себя. Само собой, близкие должны вас поддерживать, иначе никак.

- Не тяжело работать в таком режиме? И на работе всё успевать, и дома…

- В этом плане у работы исследователя, конечно, есть плюсы. Нет строгой привязки ко времени. Все зависит от проектов, над которыми вы работаете и над их количеством. Но, с другой стороны, для того, чтобы получить такую «работу», нужно много трудиться. Чтобы ваше исследование поддержали, нужно написать несколько заявок и отправить в разные фонды поддержки исследований. А для этого уже должен быть задел, наработки, новые идеи.